России с 2009 по 2013 гг. Далее подробно охарактеризованы те факторы, которые предопределяли приоритеты надзорной деятельности прокуратуры в указанный период. Представлена статистика выявленных нарушений (причем показано, что активизация правотворчества не оказала должного позитивного влияния на состояние законности в сфере экономики), охарактеризованы отдельные сферы надзора (бюджетное законодательство, система государственного и муниципального заказа, сфера ЖКХ, законодательство о государственной и муниципальной собственности). Приведены важные предложения по оптимизации контрольно-надзорных мероприятий в отношении субъектов предпринимательской деятельности и т. д. В общем, здесь дана развернутая картина или даже схема того, в каких «точках» публичная власть воздействует на общественное бытие, направляя его в упорядоченное русло, а показатели зарегистрированных правонарушений (и, соответственно, данные о том, как органы прокуратуры реагируют на это) здесь выполняют роль обратной связи, необходимой для нормального функционирования любой достаточно сложной системы, что технической, что человеческой.
Этот беглый взгляд на законность в ее третьем значении позволяет понять главное. Фактическое состояние общества (для простоты можно приравнять его к эмпирически наблюдаемому) самым тесным образом связано и с законностью как принципом права, и с законностью как методом осуществления деятельности, но при этом на исполнение законов оказывают влияние и иные факторы, общее количество которых чрезвычайно велико. Правовая система иногда не имеет возможности их регулировать, иногда просто не распознает, поскольку они не могут быть зафиксированы с помощью юридического языка. Поэтому фактичность законности остается до некоторой степени неопределимой и непрогнозируемой в своей конкретности, а кроме того, не зависящей от значимости одноименной руководящей идеи. Наверное, было бы точнее сказать, что разрыв между тремя аспектами одной сущности всегда может быть восстановлен, но приемы и способы такого восстановления далеко не всегда открываются заинтересованному наблюдателю как очевидные.
Подводя итог предисловию, мы хотели бы еще раз обратить внимание на то, что законность – тема для правовой науки комплексная и не завершенная, притом не в силу внутреннего содержания, а по причине крайне сложно выполняемых на практике требований, которые данный принцип предъявляет к реальности. Показательно, что зарубежная мысль тяготеет к иному концепту, известному у нас как «верховенство права» (rule of law), который, с нашей точки зрения, эпистемологически является еще более неоднозначным. Он предполагает несовпадение права и закона, самоограничение власти именно посредством права, а также возможность измерения степени данного самоограничения (см. Индекс верховенства права, ежегодно публикуемый некоммерческой неправительственной организацией World of Justice Project). Не исключено, что отечественная наука обратит более пристальное внимание как на сам концепт, так и особенно на методы его социологического изучения (известно, что любой рейтинг не свободен от натяжек и условностей – важно только понять, в чью пользу они работают
