тысячу километров от жилья без еды, палатки и спичек.
Весь следующий день мы шли по ущелью. У подножия высокой горы остановились на привал. Взглянув наверх, Лиза предположила:
− За трое суток до вершины добраться вполне реально.
−Ну-у, если от основания до вершины, без рюкзаков – то можно дойти и за один день, − определил «всезнающий» Зыбин.
− Если без рюкзаков, я бы за один час добежал до вершины, − пошутил я, включаясь в разговор. Пашка оживился:
− Спорим на коньяк, что за час не успеешь?!
Спор был явно проигрышным для меня, но что-то меня подталкивало.
И вот мы втроём на старте: Павел, Лиза и я. Все трое выставили на часах одинаковое время. По условию, после прикосновения рукой к геодезическому знаку на вершине горы, секундомер останавливается. Лиза осталась на старте, Пашка побежал вместе со мной.
Гора, на которую мы забирались, напоминала груду насыпанных камней. Под ногами даже большие камни неустойчиво раскачивались, и приходилось перемещаться на четвереньках, опираясь на руки. Темп я взял неплохой, пошёл в отрыв от Павла, уходя от него всё дальше и дальше, чувствуя спортивный азарт. Вдруг меня остановил его голос: «Постой, я, кажется, сломал ногу». Спустился к нему, осмотрел, пощупал лодыжку. «Зыбин, с ногой всё в порядке, никаких переломов. Может, ты пошутил?» Он тяжело дышал, и я понял, что таким хитрым способом Пашка решил дать себе передышку. Я следил за временем, прикидывал расстояние до вершины, и понимал, что успеваю уложиться в один час. Когда мне оставалось всего несколько метров до геодезического знака, вновь услышал снизу голос Павла: «Влад, стой! Посмотри вон туда! – он показывал рукой на склон горы. − Там пещера, а рядом с ней стоит человек! Видишь?» Я ничего не увидел. «Приглядись получше», − не унимался Пашка. Поняв, что тут что-то не так, отмахнулся от него и дотронулся до геодезического знака. Паша рассмеялся: «Ты опоздал на 12 секунд!»
Вернувшись к точке старта, увидели поджидающую нас Лизу.
− Влад, ты покорил самую высокую вершину Приполярного Урала! – она захлопала в ладоши.
− Не люблю я таких громких слов, гора меня просто к себе допустила.
Пришли на место, откуда должен был начаться сплав. Нужно было построить плот. Но, к сожалению, все сухие ёлки туристы-водники уже спилили, остались только сухие лиственницы. Я пытался объяснить, что лиственница не годится, что она тяжёлая, что плот получится неуправляемым, а то и вовсе потонет, но Зыбин только отмахнулся от меня. Плот, как я и предполагал, утонул. На дно, конечно, не пошёл, но плыть на нём было невозможно. Я понимал, что сплава не будет.
− Зыбин, что делать будем? – удручённо спросила Лиза.
− Перейдём реку вброд и по дороге вернёмся к железнодорожной станции.
Он сам выбрал место для переправы. Я вызвался идти первым, обвязавшись верёвкой, чтобы натянуть её поперёк реки. Тогда, держась за верёвку, как за перила, им было бы легче перейти на другой берег. Зыбин не согласился: «Не нужно никаких верёвок. Не будем терять времени. И вообще, я разрабатывал маршрут! Я старший в нашей группе, а, значит, как
