примыкающей к площади, появился едва заметный, среди толпы, зеленый металлический уголок брони, который мельтешил между головами. Затем еще и еще один! Под черными дымными облаками сгоревшей солярки, скрежеща гусеницами и разбивая брусчатку, двигались российские танки, с солдатами на броне. На головной машине гордо развивался триколор. Какая ирония…
–– С-сука… – протянул Среда, опустив руку с рацией.
Раздался холостой выстрел танковой пушки. Солдаты в черных шлемах будто бы приободрились, сразу же похватали автоматы и двинулись вперед. Людская масса сбавила свой накал. Под грохотом танкового калибра многие присели, а некоторые и вовсе сдали назад. Одно дело было ломиться на хиленькие полицейские баррикады, и совсем другое – переть с голыми руками против десятка танков. У армии было преимущество, не численное, но психологическое. Большинство из этих малограмотных, из-за системы образования, работяг танки видели только на КМБ, или же вообще по телевизору, где те в патриотическом порыве всегда рвали на бумаге иностранные консервные банки, конечно же американские «Абрамсы». Но, была и оговорка – на бумаге. Это хватало, чтобы за угловатыми линиями грохочущих и не самых больших, на самом деле, машин закрепилось амплуа непобедимого русского воина, что с целым веером разнообразных снарядов, от фугасов до «ломов», мог выкосить иностранное злобное войско. В любом ландшафте и на любых правилах.
Среда появлению танков не испугался, и даже не удивился. Он видел их во время «Черного Октября». Лишь слегка оглох на одно ухо после громыхнувшего залпа и огляделся на колонну. Там было не меньше полутора десятков машин. А ведь была и еще одна с другого направления. Моргана так и вообще не шелохнулась. Немка, последние несколько лет жившая в атмосфере жесткого неповиновения полицаям и противодействия властям, была уже приучена к виду танков на заваленных улицах. Только вот российские машины она видела если и не впервые, то точно очень давно. Куда более знакомым ей был бы сараеподобный, громадный, похожий больше на коробку с пушкой, немецкий, а значит и родной, «Леопард».
–– Они же не станут по нам стрелять?! – вопрошал кто-то из толпы. – Мы же их народ!
–– Армия – это инструмент насилия. – грубо усмехнулся Среда. – Они защищают интересы пузатых властителей, а не нас. И будьте уверены, если надо, они выстрелят.
–– Сперва завод, а теперь и это?! – раздался вопрос с другой стороны. – Что вообще происходит? Солдаты же под нашими флагами!
–– Ульяна, еще пара минут, и мы будем в котле. – пояснил в рацию Дима. – Необходимо уходить.
–– Знаю, но дай еще пару минут. – ответила та через динамик. – Они будут брать Кремль силой, но осталось понять, что они сделают с гражданскими.
–– Мы не сможем сделать сейчас ровно ничего. – выдохнул он. – У нас нет ни средств, ни сил, чтобы хотя бы заявить о себе. Необходимо отступить и придумать план действий, мы не можем лезть в лоб!
В рации было
