был… Странно.
Позади грохнула входная дверь, и это оторвало меня от созерцания своей помятой, небритой рожи в зеркале.
– Да твою же в душу мать! Серёж! Ты совсем охуел?! – раздался гневный крик Валерича. – Ну сколько это будет продолжаться?! Доведёшь ты меня, вышвырну на улицу, к чертям собачьим!
– Прости, Валерич. – Я состроил я виноватое лицо, но на этот раз не сработало.
– Что же ты живёшь-то, как на свиноферме?! От… полюбуйтесь! Нинка ему пожрать передала, а он всё на пол. Теперь даже собакам не отдать, всё в стекле битом.
– Валерич…
– Чё Валерич, а?! Я уже шестой десяток Валерич! Совести у тебя нет!
– Я всё уберу. Ну чё ты начинаешь-то? Ну, газанул разок, с кем не бывает.
– Со мной вот не бывает. Ебить твою налево… эт чё за номер?! Пистолет, что ли?!
– Не трогай! – сухим тоном одёрнул начальника я, и тот послушался.
– Ты мне вот что скажи: ты совсем идиот?! На кой чёрт сюда оружие припёр?!
– Наградной это…
– Наградно-о-ой! – Шеф воздел указательный палец. – Ты ить героем был, что с тобой стало-то, а?
– Да каким, к лешему… – отмахнулся я и взялся за неспешную уборку.
– Каким-каким… – Валерич стянул шапку и уселся на стул. – Видать, хорошим, раз такую цацу подарили. Поди, и награды имеются?
– Металлолом это всё, побрякушки, – буркнул я. – Даже не помню уже, где валяются.
– Ну и дурак.
– Может, и дурак, – пожал плечами я, осторожно вытягивая осколки из картошки на полу.
– Перчатки хоть надень, порежешься.
– С-с-с, – почти сразу зашипел я и сунул порезанный палец в рот. – Блин! Валерич! Ну кто тебя просит-то, под руку!
– Это потому что мозгов нет, – усмехнулся тот. – Эх, видел бы тебя сейчас Колька.
– А ты батю сюда не приписывай!
– А вот и буду! Мы с ним в своё время знаешь, как дружили?! Он ведь тобой гордился, всё фотокарточки показывал. А ты вон чего…
– Так случилось, – угрюмо ответил я. – Жизнь вообще – крайне несправедливая штука.
– Дэ-дэ-ды дэ-бэ, – передразнил меня шеф. – Ты думаешь, нам в твоём возрасте легко было?
– Вам хотя бы свои в спину не стреляли.
– Ты чего в дом-то жить не идёшь?
– Не хочу.
– Он ведь ветшает стоит. Хоть на продажу выстави, на квартирку там точно хватит.
– Ой, Валерич, давай без своих нравоучений. И так тошно…
– А ты водяры поменьше хлебай, понял?!
– Да где уж я её больно хлебаю-то?
– Ну-ну.
– Ты чего вообще пришёл? Нервы поднять, с утра пораньше?
– Ты про Илюшкиных не забыл?
– Помню я…
– Это хорошо. А… вот чего! Ты мне вот объясни дураку, какого
