зароптал. Кажется, никто не разделял его детективного азарта – особенно ашки-старожилы, которые знали Феликса еще со средней школы. Видимо, не в первый раз такое творит.
– Слушайте, а чего мы копаемся? – громче всех возмутился Захар. – Лиз, сколько твой медведь стоил?
– Девятьсот, кажется…
– А нас тридцать два человека. Каждый скинется по тридцать – и все, дело закрыто.
– Вообще-то, это будет несправедливо… – пробормотал Феликс.
– Пятерка этому парню за отличную идею, – оживился Антон Игоревич. – И плюсик каждому, кто скинется. Все помнят? Три плюсика – пять. Господи, хотя бы день без отчетов поживу…
Но никто не спорил. Несмотря на ворчание Феликса, Лиза скинула в беседу свой номер, и большая часть класса тут же перевела ей деньги. Дима, кстати, не смог. У него вообще был кнопочный телефон, который пришлось показать, чтобы закрыть лишние вопросы. Так Бажена убедилась, что соврала не напрасно.
– А теперь вы нас отпустите? – с надеждой спросил Захар.
– А теперь мы будем убирать класс, – вздохнул Антон Игоревич.
Класс зашумел, и Бажена незаметно подсела к Диме. В нос ударил резкий запах табачного дыма.
– Что теперь попросишь? – тихо спросил Дима.
– Ничего, – Бажена плечами и потянулась за наушниками. – А это я верну хозяйке, хорошо?
– Только не говори, что…
– Естественно.
– Спасибо, и… – Он наконец-то поднял на нее зеленые глаза. – Я не всегда ворую, просто надо было… Короче, да. Спасибо.
И Бажена, уже с наушниками в кармане, поспешила к стойке. Смочила тряпку, выбрала неприметный книжный стеллаж у входа в лаборантскую. Руки еще немного подрагивали от адреналина.
– Ты соврала, – послышалось за спиной.
Бажена обернулась. Феликса заставили перетаскивать растения, и теперь, стараясь не запачкать свой клетчатый джемпер, он возился с фикусом в горшке.
– Чем докажешь? – хмыкнула Бажена.
– Что у тебя в кармане?
– Тома! Том, а это, случайно, не твои наушники?
– Ой… – оставив шкаф с пробирками, Тома подошла. – Да, мои… А где ты их нашла?
– Да вот тут валялись, – Бажена дождалась, пока Тома снова отойдет. – А о тебе я была лучшего мнения.
– Серьезно? – Феликс изогнул бровь. – Значит, раскрытие преступления – это падение в твоих глазах?
– Преступление? Да парню не на что было сестренке подарок купить!
– Прости, у меня обостренное чувство справедливости. И знаешь… из-за него я как-то передумал давать тебе главную роль в спектакле.
– Боишься, я дам Гусеву наводку на тебя?
– Это… не связано с Димой.
– Да-а? А с кем же связано? Вместе с Вероникой мне бойкот объявляете?
– Я говорил с Эдиком. Только что.
Про что может рассказать Эдик? О да. Про ту ссору. Ту самую ссору, в которой Бажена отвесила ему добротную пощечину.
