третьем этаже. Как начальник королевской охраны, я распределяю людей по постам.
– А для меня найдется местечко? – клянчит Тэта, путаясь у меня под ногами. – Я могу сторожить покои нашего драгоценного гостя.
– Нет.
– Ну пожалуйста.
– Я сказал, нет.
– Тебе же несложно.
– Не заставляй меня применять силу.
– Ты не можешь вышвырнуть меня из замка без ее ведома, м?
– Ошибаешься.
Когда я заканчиваю и спускаюсь в коридор Алтаря, эта чертовка идет за мной следом.
– Чего тебе еще надо? – спрашиваю.
– Почему ты так со мной? Что я сделала?
– Ты еще не поняла? – Я хватаю ее за запястье. – Весь мир в курсе твоих похождений.
– Чего? Каких еще похождений?
Я прижимаю Тэту к стенке и приставляю кинжал к ее горлу. Свободной рукой я держу ее за сгибы локтей, чтобы она не могла сопротивляться.
– Признавайся, что у тебя с Эмаймоном.
– Я всего лишь сделала то, что поручили тебе.
– Ты сегодня весь день строила ему глазки, пока госпожа не видела.
– Ах ты! Следишь за мной?
– А еще ты отказалась от должности в Совете, чтобы устроиться на посольскую службу. Наверное, чтобы почаще гостить на Адасе. Да? Так вот, я предупреждаю. – Я прижимаю ее еще сильнее. – В один прекрасный день тебя не пропустят через границу – и надейся, что тогда ты окажешься с нашей стороны.
– Ой, а я на любой стороне не пропаду.
– Адасцы не связываются с иноземками. Или по крайней мере не относятся к ним серьезно… Хочешь объясню, что он с тобой сделает? – Моя рука с кинжалом скользит по ее талии.
– Прямо здесь? – Тэта игриво улыбается.
– Чем это тут вы занимаетесь…
Мы оборачиваемся на голос госпожи. Я убираю оружие и делаю шаг в сторону. Ларрэт подходит к ней.
– Убирайся, – говорит она. – Чтобы ноги твоей здесь не было.
– Ну, ладно, как скажете. – Тэта уходит, даже не пытаясь оправдаться.
Ларрэт возвращается в комнату, не взглянув на меня. Мне остается только пойти следом на правую половину и лечь на свою кровать.
Я закрываю глаза, пытаюсь вздремнуть, как вдруг слышу мелодию флейты – тихую, ненавязчивую и печальную. Песня кажется знакомой, и мне не приходится долго вспоминать, где я ее слышал.
Это случилось шесть лет назад.
Я должен был предстать перед королем Эдрианом, чтобы тот одобрил мою службу в замке. Дэмьен перед тем, как отправить меня к своему отцу, предупредил, что он меня не помнит и не узнает во мне того самого прислужника.
Я шел к трону, обуреваемый сильным чувством ненависти. Я стоял перед королем, стиснув зубы и сжав кулаки. Я старался подолгу не поднимать головы, чтобы не выдать себя.
Эдриан допрашивал меня весьма равнодушно и сильно переменился в лице, когда к нему подбежала маленькая девочка, его
