плюрализм, граничащий с эклектикой[173].
Поскольку социологи испытывали явные затруднения с формулированием подобных принципов, экономисты сами предложили решение, наиболее удобное для себя. Исходной точкой в этом случае стала позиция В. Парето, который разделил экономическую теорию и социологию, предложив первой заниматься изучением «логических действий», а второй – «логическим исследованием нелогических действий»[174]. П. Самуэльсон придал этому различию канонический характер. А закреплено оно в остроумном афоризме экономиста Дж. Дьюзенберри: «Вся экономическая теория посвящена тому, как люди делают выбор; а вся социология – тому, почему люди не имеют никакого выбора»[175].
Как при таком подходе выглядит «социологический человек»? Первый способ реконструкции его поведения – построение по методу от противного (рис. 3.2а). Иными словами, его рассматривают как полного антипода homo economicus. Если последний, скажем, – это человек независимый, эгоистичный, рациональный и компетентный, то homo sociologicus оказывается человеком, который подчиняется общественным нормам и альтруистичен, ведет себя противоречиво и непоследовательно, слабо информирован и не способен к калькуляции выгод и издержек[176]. Приведем пример подобного сопоставления двух моделей. Вариант homo economicus представлен экономистами К. Бруннером и У. Меклингом: это «человек изобретательный, оценивающий, максимизирующий полезность» (Resourceful, Evaluating, Maximizing Man, или модель REMM)[177]. А «социологический человек» описывается моделью, предложенной 3. Линденбергом: это «человек социализированный, исполняющий роли, подверженный санкциям» (Socialized, Role-Playing, Sanctioned Man, или модель SRSM)[178].
Рис. 3.2. Способы моделирования экономико-социологического человека. НЕ – экономический человек. HS – социологический человек. HES – экономико-социологический человек
Помимо упомянутого принципа «от противного» можно строить модель экономико-социологического человека по принципу «подобия» homo economicus или имитации этой модели (что, кстати, тоже вполне устроило бы экономистов (рис. 3.26)). Например, можно применить маржиналистский подход, но изменить содержание переменных и представить homo sociologicus как максимизатора степени собственной социализации и минимизатора неопределенности, связанной с его неполной включенностью в социальные нормы. Избрав принцип «от противного» или построение «по подобию», остается формализовать социологическую модель, чтобы придать ей более рабочий вид. Довести такую модель до количественной определенности, конечно, непросто. Но в случае успеха у экономической модели появится родственная конструкция, обрастающая собственным математическим аппаратом. В итоге, наряду с «экономическим автоматом», мы получим еще один – «социологический автомат», причем более диковинный
Для стороннего взгляда экономиста картина выглядит следующим образом: «С тех пор как функционализм и марксизм утратили свое временное господство, социология подверглась дезинтеграции, по крайней мере на уровне теории, превратившись в аморфную массу многочисленных направлений при отсутствии каких-либо намеков на последующее воссоединение» (
При рассмотрении homo sociologicus в качестве репрезентанта социологического подхода экономистами явно или неявно заимствуются утрированные версии структурного функционализма, представляющие образ «пересоциализированного» индивида.
Для эмпирической социологии 3. Линденберг вводит еще одну модель: «человек, имеющий собственное мнение, восприимчивый, действующий» (Opinionated, Sensitive, Acting Man, или модель OSAM)
