не собирался ничего говорить, но, говоря о сценах, не хочешь объяснить, зачем ты врезалась в меня тем вечером? – спрашивает он, наклоняясь, чтобы его было слышно сквозь все аплодисменты позади нас. От одного звука его голоса у меня по коже бегут мурашки.
– Ты имеешь в виду, когда я случайно с тобой столкнулась? – бросаю я на него многозначительный взгляд.
– Это действительно была случайность? – косится он на меня.
Меня бесит, что я чувствую на его одежде запах гуавовой глазури из пекарни его семьи, потому что мы стоим так близко, зажатые между одноклассниками и доской.
– Оставь меня в покое. – Я слегка толкаю его плечом, чтобы между нами было больше пространства, но в итоге выбиваю у него из рук маркер.
Наши одноклассники начинают обвинять меня в жульничестве.
– Клянусь, я не… – начинаю я, но Пиментель, глядя на меня, качает головой.
– Никаких драк, – предупреждает она.
Мои щеки вспыхивают от смущения. Отлично. Теперь даже Пиментель встала на сторону Педро.
Педро хватает другой маркер, бросая на меня убийственный взгляд из-под челки.
– Это тоже была случайность? – спрашивает он.
– Да.
– Тогда почему я не слышу извинений?
Он их не заслуживает. Но я знаю, что он просто использует это против меня, если я откажусь.
– Извини, – тихо говорю я, слова вырываются, как вырванные зубы. – И насчет торта – мне тоже жаль.
Педро усмехается.
– Нет, тебе не жаль.
Кровь в моих венах похожа на жидкий огонь.
– Я знаю, что такое ответственность, в отличие от тебя. Ты же отказываешься признать, что саботируешь мою семью. Я-то знаю, что твоя семья придумала эту ложь о крысах на кухне «Соли», чтобы украсть у нас свадебный заказ!
Педро выглядит так, как будто собирается возразить, но наши одноклассники позади нас шумят все громче. Теперь они болеют за Диего, который, кажется, наконец-то на правильном пути в решении уравнения. Он так счастлив, что делает драматический круг по классу, чтобы насладиться ажиотажем.
– Так вот почему ты в меня врезалась? – Он утверждает, а не спрашивает. – Я знал, что ты бываешь мелочной, но никогда не думал, что ты… не важно. – Он усмехается. – Мы не крали у вас клиентку. Она с нами контактировала. Ей тогда понадобился еще один поставщик тортов и пирожных. Мы просто выполнили свою работу.
– Но я видела, как ваши пекари загружали в фургон эмпадиньяс. Не отрицай!
– Знаешь что? У «Соли» нет патента на эмпадиньяс. Любая пекарня может…
Диего на радостях делает сальто и врезается в первый ряд парт. Позади нас поднимается большая суматоха по его спасению.
– У «Соли» и «Сахара» всегда был договор, и ты это знаешь, – говорю я. – Это такая черта Молина – наносить удар в спину, когда человек больше всего уязвим. Бабушка всегда говорила, не доверяй ни сковородкам с тонким дном, ни семье Молина…
Педро выглядит
