такой степенный мужик, а руки как распустит…, да разве ж это ласки. Матка боска, Свента Мария, когда ж домой-то вернемся… Больше не могу.
Она сняла с крючка «Казуса», решив ополоснуть маску от пыли и опустила ее в ведро. Глядя на недоуменные пустые глазницы с капризно изогнутым ртом идола, фланелевой тряпкой стала протирать сделанные искусным железным резцом масочные рельефы.
– Все! Прекращаю эти заигрывания с пассажирами. – С этим своим окончательным выводом она зацепила тяжелый кусок дерева на прежнее место.
«Казус» безмолвствовал. Ему и не дано говорить. Мыльная пена его взбесила. На эвкалиптовом лице ни одна линия не изогнулась, но впитавшая влагу древесина набухла в готовности дать трещину в самом неожиданном месте.
……………………………………….
Гатас Бэй. Пляж из местного рекламного буклета. Три криво сколоченных деревянных зонтика. Туалетная будка. Смотритель, выставляющий на песчаном берегу флажки. Синий – «купаемся». Красный – «Западло. За Вас не отвечаю».
Я быстро макнулся, подарив теплым волнам прилипшую ауру автобусных кресел, бросил Лёке, что поброжу один, надел кроссовки и рванул на оконечность серпастого мыса.
Лунные кратеры я видел только в глянцевых журналах на фотографиях. Так вот, луна сейчас была здесь, под моими ногами. С нее, похоже, переместились и наполнились островной жизнью прибрежные образования, удивительным образом напоминающие кратеры.
Кто кого скопировал? Не знаю. Ровные каменные окружности простирались на пологом мелководье, насколько хватало взгляда. Бесчисленные естественные маленькие лагуны – пяти-десяти метровые заводи. Словно игра природы в детский кольцеброс.
Лунное движение вод оставляет в разбросанных западнях сотни рыбешек, разноцветную глубоководную живность и не ведомых мне морских плавающих и ползающих существ.
Перед глазами живые лежачие аквариумы. Вот они. Исследуй их, зачерпывай ладонями эту девственную жизнь. Только прилив с поднявшейся волной всех этих случайных узников подводного «тюремного» заточения заберет назад. А луна, с новым появлением в следующий раз очередную порцию морских обитателей, пришедшую на смену своим освобожденным собратьям, опять подарит окольцованным лужицам.
Осторожно вышагиваю по лагунам, высматриваю ежиков морских. Воды по щиколотку. Залег в живую ванную с пуховым песком. Руки раскинул и радуюсь, как глупые рыбехи, еще непуганые человеком, мне смело тычутся в ноги.
Полуденное солнце заставляет зажмуриваться, земля где-то далеко за спиной безмолвствует своей скалистой тишиной. Мыс стрелой в океан вонзился и вокруг только пена набегающая пытается сжимать меня в своих тисках.
Я закрыл глаза, и время превратилось в бесконечность. Очнулся – закатное солнце трогает вершины скал.
– Черт возьми, меня же там люди в автобусах ждут и ищут! Человек сто. Может,
