нашего эмпирического знания»: Но она утверждает это без всякого «основания и своими учениями о «природе и определении принципов «чистого понимания и чистого разума» полностью уничтожила всякую возможность доказать эти утверждения. Ибо «если верно, как претендует на аподиктическое доказательство критическая философия, что знание вещи самой по себе полностью превосходит все способности нашего «воображения» и что эта «вещь, как она объективно есть, нам совершенно неизвестна, то ее утверждение, что это же «есть условие, при котором только мы имеем «знание опыта», уничтожило всякую возможность доказать эти утверждения, при котором только мы «способны обладать опытным знанием, вообще не имеет смысла, поскольку, «чтобы иметь возможность утверждать, что вещи сами по себе «лежат в основе идей в нашем сознании, необходимо, по крайней мере, «знать это, что вещи сами по себе существуют в действительности и могут быть причиной чего-либо». Если далее допустить, что принцип причинности не может быть применен к вещам самим по себе, а действителен только по отношению к «тому, что существует в нас как опыт чисто субъективно (как претендует на «полное доказательство» и критическая философия); Таким образом, «опять отпадает возможность показать связь некоторых частей нашего знания с тем, что не «принадлежит этому знанию», «и если принцип причинности недействителен помимо «опыта, то злоупотребление законами понимания, если применять
«понятие причины к чему-то или чему-то, «что якобы существует помимо нашего опыта и совершенно «независимо от него», является злоупотреблением. «Таким образом, даже если критическая философия не «прямо отрицает, что существуют вещи сами по себе как причины «субстанции эмпирического знания», она должна фактически, в силу своих собственных принципов, отрицать «всю реальность и истинность предположения о такой трансцендентальной причине «субстанции нашего эмпирического знания», «и, согласно его собственным принципам, «следовательно, не только происхождение субстанции «эмпирического знания, но и «ее [трансцендентальная] реальность, или «ее реальное отношение к чему-то «вне наших представлений, совершенно неизвестно и для нас ^ х».» Последние слова всего этого отрывка (который мы вполне принимаем по содержанию, но не можем одобрить по тенденции) следовало бы сформулировать более резко, написав вместо «неизвестно и для нас = х» «немыслимо и нерифмуемо». —
Тем самым достигается то, ради чего и затевался этот эпизод (если его можно так назвать). Мы подхватываем нить нашего предыдущего рассмотрения. —
Если из сказанного стало ясно, что Кант, предполагая «вещь-в-себе» вне пределов, т.е. необходимых и общих форм нашего рассудка (пространства, времени и категорий), противоречит подлинному духу своего учения. когда мы увидели, каким историческим условиям, каким предшественникам в ряду развития философских
