он не защищает свою девушку? Почему позволяет подшучивать над ней? Ну и что, что она ничего не понимает? Ему же должно быть за нее обидно и неприятно? Или я слишком наивна?
– Стёпа, а как вы познакомились с Сарой? – Мама вновь пытается спасти этот вечер и увести разговор в иное русло.
Я расправляю уши. Глядя в свою тарелку, обращаюсь в слух и замираю, потому что мне тоже жутко интересно, как это произошло. Я не смотрю на парня, чтобы он не понял, насколько жадно я буду хватать сказанные им слова.
Но Игнатов не торопится отвечать. Его молчание заставляет меня поднять лицо и посмотреть на него. И то, что я вижу, поражает меня с новой силой: Стёпа сидит и, прикрыв глаза, а рот – кулаком, трясется в мелком беззвучном смехе.
Да что это такое?!
Шумно выдохнув, парень открывает глаза и, словно собравшись с духом, изрекает:
– На приеме.
– М-м-м?! – Мама заинтересованно выгибает бровь. – А я думала, вы вместе учились.
– Нет. Сара не медик. Она работает на фирме у своего отца.
– Вон как! Интересное знакомство! – любезничает мамуля. – Сара пришла на прием, а ее встретил такой красивый молодой врач! – Она поигрывает бровями.
Стёпа улыбается, являя этому позднему вечеру блеск своих белоснежных зубов.
– Примерно всё так и было. Только я пока не врач. Стажер, – поясняет он.
– Я в тебя верю, – подмигивает ему мамуля.
– А че за прием? – встревает в разговор, кажется, Паша.
Стёпа переключает внимание на него и широко улыбается, отвечая:
– Консультация.
– Консультация по поводу увеличения сисек? – вклинивается второй близнец, и этот вечер вибрирует под взрывом хохота братьев. Близнецы отбивают друг друга «пять» и скрючиваются в истерическом припадке смеха.
– Вышли отсюда! – не сдерживается дядя Леон и ударяет ладонью по столу, отчего мы с Сарой подпрыгиваем. – Оба!
– Ну всё, кабзда! – ржет Паша и тянет за локоть своего брата, вставая из-за стола.
Богдан стирает слезы с глаз.
А я … мне нужно выстирать все свои вещи, которые надеты на мне, потому что от всего этого я взмокла.
И пока у дяди Леона валит дым из носа, близнецы, не переставая ржать, покидают нашу идиотскую компанию.
Мне жаль Сару, но сейчас я искренне рада, что она не понимает нашего языка и не слышит всего этого безумия, иначе решила бы, что за этим столом собрались все те, кого не обошел стороной Чернобыль.
– Надо выпить, – подает голос папа, и это самое правильное, что прозвучало за весь этот вечер.
Мой родитель берет на себя полномочия дяди Леона и наполняет фужеры, пока крёстный приводит себя в чувства.
Когда очередь доходит до меня, папа отставляет бутылку вина и наливает мне компот. Но сейчас я не отказалась бы от чего-то покрепче.
– Юль, а ты че? – Богдан, жених Сони, выглядывает из-за ее плеча
