что это связано с архиепископом Сент-Эндрюсом, а может и со всем кланом Гамильтонов во главе с Шательро.
– Ах вот оно что! – воскликнул барон. – Не зря я всё же тебя обучаться посылал. Вот ты мне и растолковал всё как есть.
– Я, правда, не в состоянии понять, почему регент считает, что мне ведома тайна, услышанная отцом Лазариусом. Я ведь так ничего от праведного старца и не узнал.
– Эх, Ронан! По юности лет не знаешь ты ещё людского коварства. Верно, кто-то внушил Джеймсу Гамильтону или шепнул ему на ушко, что ты якобы всё знаешь.
– Но зачем, отец?! Кто же может хотеть погубить меня?
– Хотел бы я это знать, Ронан! Долго его голова красовалась бы над нашими вратами! – вскричал в сердцах барон и вдруг запнулся, охваченный старинными воспоминаниями. Когда мрачное туча сошла с его лика, Бакьюхейд продолжил: – Одному богу только всё ведомо, сын мой! А мне ж, право слово, невдомёк, где и когда ты себе смертельных врагов нажить успел. Порыщи-ка в своей памяти, авось, что и вспомнишь.
– Что же нам делать, отец?
– А вот что. Поди-ка спустись в комнату Питера, вели ему сменить Эндри пораньше, а мальчишка пусть сюда придёт…
Паренёк, крайне удивлённый такой быстрой сменой с поста, через пару минут позевывая предстал перед бароном. Он ещё больше удивился, когда его надежды на сон не сбылись, а вместо этого он получил указание седлать коня.
– Эндри, сынок, хочу я тебе важное задание поручить. Бери Идальго, он дорогу хорошо знает, да скачи в монастырь Пейсли. Завтра днём тебе надобно быть у его ворот и спросить отца Лазариуса. Если он выйдет, то передай ему моё приглашение посетить нас с Ронаном в Крейдоке, когда ему будет удобно и как позволит отец-настоятель. Передай, что мы за ним можем даже носилки прислать. А ежели нет его в аббатстве, то поинтересуйся осторожно где его можно разыскать. И сразу назад, только лошадь до смерти не загони. И будь внимателен, нигде не останавливайся и ни с кем не разговаривай. А когда выедешь из Крейдока, возьми коня под уздцы, сверни с дороги и пробирайся зарослями и пустошью. Полагаю, тебе ведомы здесь все тропки. А то я подозреваю, что эти солдаты, или разбойники, могут стеречь дорогу из замка.
– Отец, – сказал Ронан, – думаю, будет лучше, коли мальчишка сперва вздремнёт чуть-чуть. Только представьте, какой путь ему за день с небольшим предстоит проделать!
А Эндри добавил:
– Ей-ей! А коли вы, господин, меня тотчас в путь отправите, то очень даже возможно, что я засну прямо на коне и не пробужусь даже, ежели свалюсь с него, как было когда один монах возвращался в камбускенетский монастырь после отпевания почившего купца в Стёрлинге. Этот августинец с таким усердием весь обряд выполнил, что у него не осталось сил противиться предложенной ему кружке вина. И с каждой последующей кружкой сил к сопротивлению у него всё убавлялось и убавлялось. Ему бы проспаться, но он был очень уж благочестивый и не хотел пропустить заутреню. А посему он упросил родственников
