каждого, она повернулась к Тане.
– Опять мамка выгнала?
– Я сама ушла, – ответила девочка.
Было видно, что она едва держится на ногах от усталости. Я запоздало подумал, что надо было её накормить, хотя бы в столовой возле станции. Должна же здесь быть какая-то столовая?
Старуха покачала головой. Суровая, с крепко поджатыми губами, она была похожа на лик с иконы.
– Ну, идём, – сказала она девочке.
– Подождите! – вмешался я. – Как вас зовут?
– Нина Егоровна, – вместо старухи ответила Таня.
– Послушайте, Нина Егоровна! Таня больше не может жить дома, с матерью. Можно она поживёт у вас?
– А вы кто? – вместо ответа спросил старуха.
– Я – Танина учительница, – ответила Валентина Михайловна.
– Директор школы, Воронцов Алексей Дмитриевич.
– Участковый, Павел Сергеевич Вольнов.
– Власть, значит? – старуха снова обвела нас взглядом, и в её глазах блеснула усмешка. – Ну, раз уж привели – так пусть живёт. Куда же ей деваться?
– У вас пенсия небольшая? – снова спросил я. – Может, надо чем-нибудь помочь?
– Справимся, – сурово отрезала Нина Егоровна. – Идите уже, своими делами занимайтесь. Они ведь у вас важные.
И снова в голосе Нины Егоровны послышались усмешка и горечь.
Она сухой рукой властно обняла Таню за плечи.
– Идём в дом.
– Да подождите вы!
Я вытащил из внутреннего кармана куртки пять рублей.
– Вот, возьмите на первое время. И скажите – какая помощь нужна? Ведь вы же одна живёте? Может, дров нужно привезти, или ремонт сделать?
Нина Егоровна пристально посмотрела на меня.
– А тебе какой интерес нам помогать? Идите отсюда. Нет у меня времени с вами разговаривать.
– Честно говоря, не понимаю – правильно ли мы сделали? – задумчиво сказал Алексей Дмитриевич.
Он подпрыгивал на сиденье и растерянно смотрел на меня.
– А что мы ещё могли? – спросил его Павел. – Оставить девочку с пьющей матерью?
– Тоже верно. Но теперь получается, что мы посадили её на шею пенсионерки, а сами умыли руки.
– Ну почему сразу «умыли руки»? Будем приезжать, помогать. Проверять, как учится девочка.
Особой убеждённости в голосе Павла не было. Я его понимал – за восемьдесят километров часто мотаться не будешь.
– Ну, ничего, – успокаивая сам себя, сказал Алексей Дмитриевич. – Через год девочка, если не передумает, переведётся в другую школу. Можно за это время подобрать хороший интернат с проживанием. Там, конечно, сложно договориться. Но мы попробуем.
У меня после поездки тоже осталось чувство неудовлетворённости. Как будто взялся делать важное дело, и не доделал, бросил на половине.
Машинально следя
