утихнет метель, направилась к двери.
– Вильям, я пойду во двор, – погромче сказала я из коридора, натягивая сапоги, и добавила тише: – Скай, со мной.
Замерла на мгновение с одним сапогом на ноге, прислушиваясь к неизменной тишине, и, решив, что Вильям, должно быть, не услышал, собралась крикнуть погромче. Но тут из темноты дверного проёма устало и едва слышно донеслось:
– Только за ворота не выпускай его.
– Ладно, – кивнула словно сама себе я.
Стоило приоткрыть дверь, как Скай ужом выскользнул во двор и пронёсся, шаркнув когтями по доскам крыльца. В лицо ударил вихрь колючих снежинок, ледяной воздух обжёг лёгкие, когда я рвано вдохнула, переступая через порог. Остановилась у перил, опустила голову и словно спряталась на мгновение от всего мира, скрылась под чёлкой, упавшей на глаза. В мыслях мелькнуло, что волосы стоит подстричь, очень уж мешают и непривычно. Как вообще девушки носят длинные и зачем?
Двор был достаточно большой, окружённый высоким деревянным забором. На нём помещался сарай с лошадью, часть пространства была засажена яблонями и кустарниками. Возможно, было что-то ещё, но высоченные сугробы скрывали, они мне аж до груди. Глубокие дорожки в снегу, которые собственноручно прокопал лопатой Вильям, тянулись к калитке и сараю.
Нарыв из снега палку, я решила кинуть её Скаю и проверить, отреагирует ли. Сделала обманный манёвр, многообещающе замахнулась и дёрнула рукой. Чем не вызвала у волка ни капли интереса, только непонимающий взгляд, мол, ты что, глупая? Припоминаю, что волки, кажется, плохо поддаются дрессировке… ну а вдруг. Но «вдруг» не сработало и после второго, и после третьего броска. А потом Скай вдруг навострил уши и с разбегу просто нырнул в снег, как лиса. Только попа осталась торчать и пушистый хвост болтался.
Эм… Кажется, я сломала волка.
Я так безудержно засмеялась, схватившись за живот, что чуть не задохнулась. Просто, судорожно хватая ртом воздух, опустилась в снег. Даже прослезилась, о чём тут же пожалела, потому что слёзы начали замерзать на ресницах и глаза слиплись.
Тем временем Скай полностью провалился в сугроб. А я, недолго думая, полезла его спасать. Наверное, это был стратегический ход, потому что сугроб рядом внезапно взорвался с хриплым тявканьем и попытался повалить меня в снег. Отбиваясь от тяжёлых лап, я споткнулась, плюхнувшись на попу, а он как начнёт кусаться! И нехило так – серьёзный целенаправленный кусь. Прокусил мне руку, несильно, но до крови. Я возмущённо шикнула на волка, на что получила недовольное ворчание. Затем он обиженно вылез, быстренько отряхнулся и пошёл дальше исследовать двор.
Обнаружила за углом аккуратную могилку, расчищенную от снега. Я неподвижно стояла под ледяным ветром, придерживая руками капюшон, и смотрела на полукруглый могильный камень с выбитой чем-то острым надписью: «Эйлин Камриш. 1527—1556». Так значит, это 16 век. Мне вдруг стало тревожно и тоскливо, словно я знала эту женщину, а теперь через много лет пришла навестить.
