купол ударило несколько стрел прямо над ее головой, но Йованна этого даже не заметила. Она смешалась с Хаосом, позволила ему пустить корни в своих венах, мыслях и душе.
Поднялся ветер. Над нами стали собираться тучи, с домов срывало соломенные крыши, искры летели фонтанами и гасли на лету. Небо стало ещё темнее, налитые водой облака сгустились над деревней, полыхнула молния, а следом раздался оглушительный раскат грома.
Люди по-прежнему метались и кричали, кто-то, объятый пламенем, катался по земле.
На пыльную землю упали первые капли. Застучали все чаще и чаще, как барабанный бой. Потом превратились в упругие струи, что заливали лицо и глаза. Огонь боролся, но чего стоили его потуги по сравнению с водной стихией?
Я перевел взгляд на ведьму. Мокрые волосы змеились по плечам и спине. Платье облепило тело, а она стояла, раскинув руки и будто готовясь взлететь под музыку грома и ветра. Хаос, что она впитала, ликовал, ощутив свободу. Он рвался из женского тела, как дикий зверь – на волю, к небу. Он драл его когтями молний. Показалось, что наступила ночь – так темно стало вокруг. Очередной раскат грома прозвучал в воздухе, и земля содрогнулась.
От пожара не осталось и следа, люди исчезли с улицы. А Хаос все не унимался: лужи сливались в реки, вода лилась стеной. Стихия торжествовала, и в центре этого безумия – ведьма. Лицо спокойное, почти счастливое. Веки опущены, подол платья трепещет на ветру.
Сбросив оцепенение, я сделал шаг вперед, и тут она распахнула глаза. Взгляд пьяный, глаза черные, как ночное небо со вспышками звезд, а под кожей бурлит и беснуется Хаос. Воздух вокруг нее сгустился и стал упругим. Она сделала нетвердый шаг мне навстречу и начала падать. Я еле успел подхватить, стараясь не коснуться голой кожи. Несколько мгновений Йованна неотрывно смотрела мне в лицо, как будто не понимала, кто я такой, как она здесь оказалась. Ресницы дрогнули, и жуткие глаза начали закрываться. С тяжелым выдохом ведьма уронила голову мне на грудь.
Ее сила иссякла, и ливень прекратился. Девушка спала, а тучи лениво расползались, как большие черные жуки.
Обойдя лужу, я занес ведьму в первый попавшийся дом.
– Позаботьтесь о ней, – велел сбившимся в кучку жильцам.
А сам оседлал Сапфира и выехал навстречу насквозь промокшему солдатскому отряду. Показал инквизиторскую бляху командиру, усатому мужику с седой головой.
– Господин инквизитор, простите ради всего святого! – начал оправдываться он. – Мы опоздали и едва выпустили стрелы, как начался ливень. Это дело рук ведьмы, будь она проклята!
– Все эти люди свободны от проклятья, – ответил я спокойно.
– Но как же приказ…
– Я сказал свободны.
Возражения этого старика меня разозлили.
– Перед смертью ведьма сняла проклятие. Можете идти, а крестьян оставьте в покое.
Про Йованну я не стал говорить намеренно. Незачем лишним людям знать о ней и ее участии.
Командир подумал
