и усадил около дерева.
– Сидеть, – приглушенным из-за противогаза голосом приказал он лисе. – Я скоро вернусь.
Охотники подошли ещё ближе. Геннадий продолжал чавкать, хоть и голова его болталась сзади. Было ясно, что эти звуки он издает точно не своим ртом. Кожа на его лице была втянута и имела странный синюшный цвет. Нижняя челюсть болталась, будто вовсе не имела мышц. Глаза заплыли бельмом и были открыты как-то неравномерно – веко на одном глазу было приподнято больше, чем на другом. Он стоял на полусогнутых ногах, то и дело выпрямляя их, то снова оседая, как алкоголик или наркоман, в состоянии глубокого опьянения. Всем своим видом Геннадий напоминал какой-то зловещий человеческий сухофрукт. А пахло от него так, что даже через фильтры противогазов Тимон и Кортик чувствовали вонь, источаемую им.
– Не хило его высосало, – негромко пробухтел в свой противогаз Тимон, продолжая приближаться.
Существо, вдруг, перестало издавать звуки.
– О, кажись, наконец, заметил нас, – пояснил Кортик.
Геннадий, всё еще стоя спиной к охотникам, наклонился. Все это время руки его были вытянуты перед ним, как будто в них он что-то держал. Голова его качнулась и перевалилась вперёд, приняв более-менее естественное положение. Затем, он медленно присел на корточки. И теперь то, что он держал в руках находилось на земле, и было скрыто за его торсом. Подойдя ближе, охотники увидели перед Геннадием очередного зайца в силках. Из распоротого брюха капала кровь, и свисали надгрызенные внутренности. В этот момент, сидящий в странной позе Геннадий, начал стонать.
– Бля, Генка, а ну перестань. Только жути наводишь, – пробубнил Тимон.
Держа существо на прицеле, охотники стали обходить его с разных сторон.
– По ходу совсем иссох. Даже слов никаких сказать не может, – подметил Кортик.
Стон Геннадия постепенно переходил в подвывание. Периодически существо содрогалось всем телом, будто сильно замерзло. Только было во всем этом, что-то не так, будто телом Геннадия управлял какой-то кукловод. Хоть и умелый, но все же, не дотягивающий до естественности движений живого человека. Охотники обошли Геннадия полукругом, каждый, со своей стороны. Теперь они находились в трех метрах перед ним. Кортик поднял камень, размером с кулак взрослого человека. Обменявшись взглядами сквозь стекла противогазов, охотники коротко кивнули друг другу, и Кортик со всей силы швырнул камень в существо, стоящее на корточках перед ними. Здоровяк даже не успел вернуть ладонь на рукоять винтовки, когда Геннадий, резко распрямившись, выкинул руки и то, что находилось в них, в его сторону. Раздался выстрел. Реакция Тимона не подвела. Части кисти Геннадия и предмета, который он держал в руках, разлетелись буро-красным всплеском в сторону. А его тело тут же обмякло и повалилось на землю у ног Кортика. В воздухе повисло бурое облачко, постепенно растекающееся в стороны.
– Хорош, – с улыбкой произнёс здоровяк. – Только, в следующий раз, целься не в
