и не разрушить гениального замысла. Семен Семенович поверил, что без него никак не обойтись, выпил флакон валерьянки, собрал свою волю в кулак.
И вот наступила премьера. В маленький подвальчик набилось столько народу, что негде было плюнуть, и многие сидели на полу в проходах. Явились родственники исполнителей, приехали маститые критики(многих из которых я узнал в лицо), пришел в полном составе рыбный магазин. Семен Семенович направо и налево раздавал контрамарки. Пришла даже Эльвира Григорьевна, но только она от контрамарки отказалась, заранее купила себе билет и сидела отдельно от всех в первом ряду. По случаю премьеры Эльвира Григорьевна надела свои бриллианты.
Лерочка тоже сидела в первом ряду. Впрочем, она не догадывалась, что всю эту комедию Семен Семенович, возможно, затеял только для нее. Исключительно для нее! Лерочка с грустью поглядывала, как Альберт Иванович до начала спектакля кокетничает со своими студентками, и шелестела конфетным фантиком. Потом она заметила – о, боже! – что ее супруг кокетничает и с мальчиками, а те выкаблучиваются перед ним и строят глазки. Тут она совсем погрустнела, но скоро свет погасили, и спектакль начался.
Семен Семенович волновался даже больше, чем при поступлении в театральный институт. Он обливался потом, хотя в помещении было совсем не жарко, а когда подоспел его первый выход, то у него задрожали коленки, и он подумал, что все это заметят.
«Смотрите, смотрите, наш Семен Семенович!» – зашептала беленькая кассирша из штучного отдела на ухо соседке.
«Бли-ин! И правда Семен Семенович!» – ахнула на весь зал матерщинница Любка. Семен Семенович грозно посмотрел со сцены в ее сторону и топнул ножкой. И после этого он неожиданно почувствовал себя совершенно свободно и раскованно. Он мастерски исполнил свою партию, которую поставил ему Альберт: непринужденно одергивал фрак, поводил плечами в нужный момент и шаркал ножкой, как молодой жеребчик; он живо реагировал на реплики Негиной, вожделенно смотрел на нее, где нужно хмыкал, а где нужно вздыхал. Казалось, что он самый живой из всех, присутствующих на сцене. Казалось, внимание зала обращено на него одного. Да и как было не смотреть на Семен Семеновича, когда он так пришелся к месту. Его дебют на подмостках произвел фурор.
Спектакль имел успех небывалый. Артистов закидали цветами и вызывали пятнадцать раз, чего не случалось в театре со времен основания МХАТа. Критики уверяли, что через несколько дней имя Альберта Ивановича не будет сходить с газетных полос. О склочных «Рыцарях без страха и упрека» можно было забыть навсегда.
После премьеры как водится был банкет. Слово взял Альберт Иванович и начал с анекдота: «Француженка захотела, чтобы ее новый муж в первую брачную ночь пришел к ней во фраке. Муж ответил: «Во фраке, мадам, я хожу только на премьеру!» Альберт Иванович дождался, когда стихнет смех, и провозгласил: «Так выпьем же за премьеру!»
Лукуллов пир начался.
За восходящую звезду Семен
