ноющим голосом протянул мальчишка, разглядывая мужчин и нервно косясь на мать.
– Сестра твоя когда в последний раз ночевала? – спросила она.
– Так двадцатого, – страдальчески проблеял он и неуклюже выставил вперед правое плечо, будто защищаясь.
– Ладно, иди. Уроки делай, – добавила мать строго.
– Сделал уже, – протянул Витька, смущаясь.
– Иди, сказала, – отмахнулась она.
– Ладно, понятно, – отрезал Борис, поднимаясь. Андрей подскочил следом. – Комната ее где? Без сына найдешь или позвать?
Женщина вдруг выпрямилась, и на ее еще недавно податливо-услужливом лице появилась гримаса брезгливости.
– А ты меня не учи. Я их, между прочим, одна воспитываю, – ее громкий визгливый голос вонзался в воспаленный мозг Бориса ультразвуком. – У самого-то, наверное, детей нет, – снова скатываясь на плаксивость, закончила она, не выдержав строгого немигающего взгляда следователя.
Через минуту они стояли посреди пыльной, плотно обставленной комнаты. С кровати, словно застигнутый врасплох кот, соскользнул уже знакомый им Витька и мгновенно юркнул в щель между матерью и дверным косяком. Борис молча закрыл дверь, оставляя обескураженную мамашу снаружи.
– Итак, что скажешь? – посмотрел он на стоящего посреди комнаты Андрея. – Удиви меня, Чудо-Юдин.
Андрей принялся осматривать комнату, предпочтя не заметить издевки в голосе патрона.
– Дети буквально обитали здесь, – рассуждал он. – Это даже не бардак, это воронье гнездо. Похоже, они тащили сюда всё что ни попадя.
Андрей поднял с кровати девочки голую Барби с нарисованным под глазом фингалом – похоже, брат постарался. Положив куклу на место, продолжил медленно двигаться по комнате.
– И пылища.
Провел пальцем по полке над единственным здесь письменным столом. В воздух взвились тысячи пылинок, тут же пойманные солнечным лучом, освещавшим заваленный мусором стол. Он пробежался рукой по незатейливому детскому хламу, перебирая фантики от конфет, развернул скомканный тетрадный лист, в котором под размашистыми штрихами красной ручки угадывался ожесточенный морской бой – признак скуки на уроках.
– Да поэтому нельзя сделать выводы, – Андрей бросил на стол мятый листок и повернулся к молчащему Борису.
Тот, облокотившись о косяк, внимательно наблюдал за потугами стажера. Во всей его позе, в бесстрастном выражении лица Андрей угадывал насмешку.
– Не нужна никому, – подытожил Борис. – В лучшем случае сбежала, в худшем – валяется в какой-нибудь сточной канаве обдолбанная.
Он приоткрыл дверь, за которой так и стояла мамаша. При виде Бориса она засуетилась и ринулась внутрь, но он преградил ей путь.
– Сына позови, – коротко сказал он.
– Витька, – гаркнула женщина. Тут же, словно из ниоткуда, выросла щуплая фигура в грязной майке. Мамаша подтолкнула чадо к Борису и замерла, глядя ему в глаза.
