дух.
Рюга с выпученными глазами глядела на то, как Фин бьется в агонии, а Кашим шагает к дальней четверти пентаграммы. Гон зашипела, брызгая слюной. Встретилась с сильфиром взглядом. Из его глаз лились слезы, рог кровоточил, радужка засияла синим, а сморщенный лоб застыл маской злобы.
Рюга скрипнула зубами, упала на пентаграмму, ее дух, наконец, сжег золото старика.
– Молись дед, – процедила она, глядя на Кашима.
Он резко повернулся. Девушка смотрела на него готовая к атаке. Но старик глядел так, будто она все еще была подвешена на золотых ладонях.
Гонкай посмотрела на сильфира, тот кивнул. Рюга встала, подошла к старику, который медленно направился к иллюзии, Кашим видел поникшую девушку что глядела в пол.
– Верно, ни к чему сопротивляться дитя, скоро ты поймешь – то, что тут произойдет, имеет смысл. Так, ты сможешь защитить всех, кто тебе дорог.
На расстоянии пары шагов на старика выпучились краснющие глаза, зрачки которых сузились до точек.
Рюга сжала жилистый кулак до предела.
Обволокла его красными костями.
Подшагнула.
В последний момент Кашим понял в чем дело. Он едва повернул голову и посмотрел на Рюгу своим стекшим зрачком. От его позвоночника к лицу потянулось золотое волокно.
Хрясь.
Глава_32.3
Золотая броня Кашима успела поглотить часть урона. Красный дух коснулся золотого. Старик полетел кубарем, приложился виском о колонну. Рюга с оскалом смотрела. Партриарх выпучил глаза, заорал.
Его тело запылало красным пламенем. Кашим пытался стряхнуть его всплеском золотого духа. Накоротко ему удалось оттолкнуть жгучий дух. Однако спустя миг он понял, что добавил дров в печь. Огонь впивался в каждую пору его тела.
– Фин, уходи от сюда! – гаркнула Рюга.
– Я хочу помочь!
– ОСТАЛЬНЫМ ПОМОГИ! – Рюга кинулась на старика.
Фин помешкал, услышав крик гона, побежал к лестнице.
Костяная стопа воткнулась в живот Кашима. Дед подстраховался жилистой рукой, подлетел в воздух. Следом его накрыл костяной кулак. Патриарх отскочил в другую часть комнаты, черканул хребтом по стене, распластался.
– Ну что, старик? – Рюга хрустнула шеей, осклабилась, – НРАВИТСЯ!?
(центральная площадь)
Сайф, израненный дюжиной порезов, скакал как кот, упавший в реку, уклоняясь от песчаных шипов и взмахов глеф. Снова и снова он пытался подкрасться к Даудешу. – «Осталось две!» подумал зверолюд, щупая перья стрел. Он крутанулся, выстрелил. Нага-телохранитель перехватил снаряд и испарился.
– Не осталось стрел? – Даудеш вяло захлопал в ладоши. – Держи.
Один из трех змеелюдов создал песчаный лук, натянул тетиву. Сайф уклонился перекатом. В этот же момент стрела другого пробила его бедро, тут же рассыпалась, заполнили рану горячим песком.
– Твоя сила бесполезна, если ты не можешь подобраться к врагу, –
