мне топнуть ногой.
Всю дорогу до «Итальянского пекаря» я пыталась успокоиться, и перестала шмыгать носом только тогда, когда мы втроем уселись за столик у панорамного окна, как раз напротив нашей альма-матер.
– Ветров вышел. Такой красавчик! – просюсюкала Тоня, глядя в окно.
Я тоже взглянула, и увидела своего недруга, идущего к парковке.
– Ммм, зайка! Я бы ему дала.
– Только он бы не взял, – фыркнула Тоня, и они со Стасей рассмеялись.
– Этот ваш зайка мне зачёт не поставил, хотя мы с Николаем Федоровичем договорились, – буркнула я.
– Так Фёдорыч-то тю-тю, уволился. Да ладно тебе, расслабься. Вообще не понимаю трагедии, – Стася отложила меню и чуть склонилась над столом. – Это у нас с Тоней проблемы могут быть из-за учёбы, мы-то не из столицы, в общаге живём. Не сдадим хвосты до конца сентября – и всё: выселение, отчисление, дорога в Сибирь. А ты местная, богатенькая. В школе медаль была золотая, поступила без проблем. И термодинамику ты сдашь, отличница ведь. А даже если не сдашь, даже если вдруг вылетишь из универа – не пропадёшь, с твоей-то семьёй. Нам бы твои проблемы, Севиль, вот честно.
С Тоней и Стасей подругами мы не стали. На первом курсе девочек было больше, но к третьему нас осталось трое, Тоня еще в начале учёбы сдружилась со Стасей, а мои подруги перевелись на другой факультет. Да, подругами мы не были, но сейчас мне просто необходима поддержка, и потому я призналась:
– Девочки, да мне же оценки ставят из-за фамилии. Я не то что термодинамику, я даже элементарную физику слабо понимаю!
Уф, сказала, и мир не рухнул.
– Да ты гонишь, – Тоня закатила глаза, пока Стася делала заказ официанту.
– Если бы, – вздохнула я.
Нет, вообще, я умная. Только не во всём и не всегда. В школе я опережала программу, пока у нас не появилась геометрия. Но благодаря хорошему поведению и знаменитой фамилии моих дедушки и папы, красующихся на многих учебниках, мне всегда ставили «отлично». И на родительских собраниях хвалили.
– А ЕГЭ? – округлила глаза Стася.
– Вызубрила, сдала и благополучно забыла всё вызубренное через неделю, – пожала я плечами.
– Так тебя родня заставила на физмех поступать?
– Не совсем, – я наверное сотый раз за день вздохнула, если не тысячный. – Дедушка – учёный, папа – тоже, патенты у них, изобретения, открытия. Мама в НИИ трудится. У родителей нас трое, я – самая младшая. Старший брат не пошел в науку, хоккеистом стал – дедушка расстроился, но пережил, на Айшу, мою старшую сестру понадеялся. А та моделью стала, по подиуму ходит! Если бы еще и я взбрыкнула… – я не договорила, и снова тяжело вздохнула.
Мне так хотелось, чтобы родители гордились мной. И, особенно, дедушка – он всё детство со мной возился, столькому меня научил. Так обидно за него было, когда мои брат и сестра так нехорошо поступили. Айша хоть на бакалавра отучилась, а Тимур вообще университет бросил. Ну как я могла подвести семью?!
– Я понимаю
