это новое, начнёт меняться и наше физическое тело. Должна измениться сама структура генов человека. Он будет дольше моложе и будет дольше жить.
8 сентября
Жизнь нападает внезапно духами четырех стихий и пяти чувств. Невидимые, неуловимые физически, они проскальзывают мимо живых тканей тела, обвивая мышцы и сухожилия, касаясь нервов и наполняя пространство между ними предчувствием – исполнением. Они соединяют в себе все. Они существуют в межпространстве. Cшивают нас всех в единое целое. Не событие, не отдельные люди и истории их боли радости вспомнятся потом, а ощущения – щекочущей, расширяющейся, вибрирующей, прыгающей с парашютом в обрыв жизни, спиралью вокруг тонкой иглы свившиеся четыре стихии и чувства. Они уколют, как ударял когда-то меч по плечу – чтобы удар не был забыт и почему. В спонтанном объятии, во взгляде, в несовершившемся прикосновении, в теплом глотке, запахе ветра, мягкости мокрой травы, в непрочитанном сообщении, в отдаленном гуле, в хохоте вместе, в пыли сухих сосновых игл на песке, в звоне тяжелого молчания, в прижатом порыве порвать, в разочаровании тишины, в ускользании ночи под шинами, в далеком зареве сухой грозы, в витке тумана между ветвей, в каждом моменте, который удалось прожить снаружи и внутри одновременно.
4 сентября
Детские травмы
Я не люблю хорошую погоду. Если я не в путешествии. А возникла эта моя особенность вот из-за чего.
В детстве мне не нужны были никакие обширные компании, не интересно мне было тусить во дворе, дружить против кого-то, потому что я очень рано (в период лет до 5) поняла, что люди – ветреные и потому им не стоит доверять, особенно то, что трогало меня до глубины души. Потому что дети жестоки и всегда использовали информацию, сказанную в доверии, против друг друга, с опытом научились врать и обманывать, чтобы самим же от этого защищаться, а еще скрывать от старших, которые постоянно норовили решить за их счет свои проблемы. Я начала выделять из толпы круг лиц, близких мне по мировоззрениям. К 7 годам этот круг стал так мал, что я перестала играть в массовые игры во дворах, просто шататься табуном, а выходить стала исключительно на встречи один на один или максимум по трое. И создавала некий сериал, когда одна встреча и то, что на ней делалось, давало задел на следующую, и так не приходилось тратиться на постоянное придумывание развлечений. Потому что к этому времени их уже изобильно поставляли мне книги. И творчество, ими вызываемое.
К 11 я уже вовсю осваивала все виды искусства – оно было безопасно для меня (не ругало, не провоцировало, не манипулировало), и не требовало конкуренции. Потому что в этом возрасте конкуренция и соревновательность стали ведущими позициями между детей, науськиваемых взрослыми, а также школой. Меня дичайше раздражали всяческие соревнования аж с 5 лет (я точно помню это события, тем более что оно запечатлено на черно-белой фото). Там была какая-то эстафета на заводе, где папа был весьма уважаемым инженером экспериментального оборудования. Я всегда побеждала. Во всех видах
