целей. Одна из них была такой: если мне удастся лишить Святую памяти, но Пророчество не исчезнет и Святая продолжит оставаться Святой, я смогу использовать её амнезию для того, чтобы выиграть себе время.
Ещё на совете Четырёх, за несколько недель до нынешних событий, я заявил, что мне не хватает времени для полноценного исследования Пророчества. Время поджимало, Святая уже готова была вторгнуться в Империю. После успешного захвата этого города, она двинулась бы дальше. Её силы бы неуклонно росли, её войско успешно продвигалось бы к Метрополии, и жизнь Тёмного Владыки, и нас, Архимагов, оказалась бы под угрозой. Вот какие условия были раньше.
Но сейчас, после того как я лишил Святую памяти, этот сценарий откладывался на неопределённый срок. Исполнение Пророчества замедлилось, вторжение Святой и Храма провалилось, Святая перестала быть Святой полноценно – ибо забыла себя.
Что от меня требовалось сейчас – это увести Святую куда-нибудь подальше от храмовников, подальше от Graen Wilat. Я склонился к Святой, собираясь подхватить её на руки, как вдруг осознал, что её одежда будет слишком приметной. Это белое платье-балахон, одеяние храмовницы, явно будет бросаться в глаза. Я взялся за одеяние Святой и начал рвать его.
Разорвав почти всю одежду, оставив девушку практически обнажённой, я набрал пригоршни земли и пепла, и принялся натирать ими жалкие останки одеяний и тело Святой. От Девы доносился всё тот же лёгкий аромат луговых цветов, что я учуял раньше, когда впервые её встретил – но чем больше грязи я наносил на её тело, тем слабее становился аромат. Когда я закончил, Святая стала полуголой чумазой девицей в грязных лохмотьях.
Подхватив её на руки, я поспешил в сторону, противоположную той, откуда мы прибыли. По звуку я мог определить, где происходили основные сражения, где скопилось больше всего людей – и решил держаться подальше от тех мест.
Святая вовсе не была «лёгкой как пушинка», и мне приходилось напрягаться, пока я нёс её. При этом нужно было двигаться быстро, промедление недопустимо, следовало как можно скорей покинуть Graen Wilat, чтобы избежать встречи с храмовниками. Сейчас я не смог бы отразить нападение даже самого слабого и жалкого мага.
Впереди я увидел двух человек – не знаю, кто это были: храмовники, повстанцы или местные жители. Мне было не важно. Я спрятался за углом одного из полуразрушенных зданий, положил Святую на землю, и, пригнувшись, тихо затрусил к незнакомцам, приготовив нож. Двигаясь от укрытия к укрытию – благо в этом месте, где множество домов было разрушено одним из метеоритов, их было немало – я подкрался к мужчинам. Один из них стоял ко мне спиной, второй – вполоборота.
Я выскочил из-за укрытия и быстро всадил нож в шею тому, что стоял ко мне спиной. В месте удара сочно чавкнуло, хлынула кровь. Не задерживаясь ни на секунду, я вытащил из противника нож, толкнул раненного на его приятеля, и сам прыгнул следом. Второй не мог видеть меня нормально – обзор ему закрывал товарищ, падающий на него – и потому ничто не помешало мне быстро и эффективно всадить нож в горло и второму мужчине.
Оба упали на землю, из ран хлестала
