выбора.
– Я ещё ничего не выбирал. – Рябов бросил настороженный взгляд в пустое пространство лаборатории, словно бы желая материализовать этот провокационный источник голоса. Но монада теперь ему не ответила.
С трудом собрав разбежавшиеся мысли, Искандер скачал на айфон файлы записи сеанса Виктора и своего. Отключил стенд и позвонил охране на турникете и охране на воротах, сообщив, что собирается уезжать домой.
Ночной Питер выстреливал в глаза протяжными, словно кабели чудовищного техногенного устройства, огнями и казался городом другой планеты.
Монада вернулась часа через три, уже в квартире. Рябов не спал. Теперь не спал. Переболев сознанием возможность того, что он в результате опыта заработал себе шизофрению, Искандер стал искать ответ на вопрос, что такое монада, в доступных источниках. Интернет был под рукой. Информация по вопросу гуляла в широких пределах, начиная от древних пифагорейцев, утвердивших монаду в качестве элемента для построения четырех стихий, до Джордано Бруно с его «единицей бытия», от Лейбница, для которого монады были множественными и составляли все феномены бытия, включая сознание, в то время как обычные атомы считались «спящими монадами», от Эдмунда Гуссерля с его «эго, взятым в полной конкретности» до оккультизма Востока, в котором монада объединила собой три высших плана – Атма-Буддхи-Манас. Ещё добавлялся Даниил Андреев с его «Розой мира» и всплывало старое название символа Инь-Янь – «Великая Монада»…
– И как, ты удовлетворён? – раздался знакомый голос.
Рябов вздрогнул, хотя всё своё бессонное время ждал визитёра.
– Ты всегда так появляешься, за минуту до того подслушивая мысли? – спросил он, почувствовав сухость во рту.
– Конечно, сначала подслушиваю. Но это стиль и необходимость. Хотя я могу отключить эту способность на время, чтобы она тебе не мешала. Изначально твой разум для меня открыт, понимаешь…
– Не понимаю.
– Ты – та часть меня, или нас, если хочешь, часть, которая живёт на Земле, которая развивается и растёт. Образно говоря, ты моё тело. Разумное, как ты сам объявил в своей парадигме. Ты закрыт от меня только личным эго-сознанием, поверх которого вьётся вихрь под названием «личность» с её опытом. Это твоя защитная стенка. Но я легко прохожу сквозь неё… Поправлюсь: теперь легко. После твоего сеанса нейроскачка.
– Ах, вот как это называется?! Нейроскачок… Постой… – Рябов опешил. – Если всё так, как ты говоришь, значит, мы с тобой единый разум, лишь временно разделённый моей личностью и опытом? Выходит, я тоже монада?
– Разумеется. Ты внутри меня, а я внутри тебя… Мы целое. Оболочки опыта и личности нужны тебе. Без этого ты не сможешь расти и даже существовать как разумное тело. Так тебе яснее?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
