сам своим словам поверить не мог.
И чему удивляться, хотела бы я знать? Полдня такого жара кого хочешь измотают. По-моему, я все правильно сделала…
– Это ничего, – сказала я. – Давай, ты сейчас еще раз таблетки выпьешь…
– Не хочу. – Ну, вот: и ответ предсказуемый, и расшифровывать не нужно.
– Да что за детский сад, честное слово! – возмутилась я. – Ты вчера таблетки пил? Они подействовали? Тебе лучше стало? – Я терпеливо дождалась неохотного кивка. – Вот и нужно их еще пару раз принять, для закрепления эффекта, и бульоном запить.
– Чем? – тут же насторожился он.
– Бульоном. Это – специальный напиток, им всегда таблетки запивают, чтобы они быстрее действовать начали, – принялась я врать, не краснея. Краснеть я буду потом. Когда он в себя придет. И орать на меня начнет. Вот тогда я буду румянцем заливаться – от возмущения.
– Может, поешь? – решила я дать ему последний шанс сохранить вегетарианскую чистоту.
– Нет, – покачал он головой, – есть точно не хочу.
Ну, все! Он сам свою судьбу решил! Сходив на кухню за лекарствами и убийственным (с его точки зрения) зельем, я принялась с замиранием сердца следить, как он его поглощает. После первого глотка он нахмурился и … все остальное содержимое чашки уместилось в три глотка. Фу! Пронесло! Лишь бы сейчас расспрашивать не начал. Он еще не окреп, ему волноваться вредно.
– Вот и хорошо! – затараторила я. – Теперь тебе еще поспать нужно. Лекарства всегда во время сна лучше всего действуют. И быстрее. И потом – когда ты поспишь, слабость должна уйти…
– А ты никуда не уйдешь? – глянул он на меня, прищурившись. Так, вот беспочвенные подозрения нам сейчас вовсе ни к чему.
– Конечно, нет, – уверила его я. – Я сейчас посуду помою, а потом … ну, не знаю, книжку почитаю или опять за компьютером посижу.
– А ты можешь здесь книжку почитать? – спросил он с явной неловкостью в голосе. Я слегка оторопела – с чего это он не спорит? Как бы не спугнуть удачу-то…
– Конечно, могу, – улыбнулась я. – Я целый день здесь буду – не волнуйся.
Он измерил температуру (тридцать семь и два) и опять уснул. И проспал почти весь день. Он просыпался несколько раз только лишь, чтобы выпить чаю, принять еще раз лекарство и проверить, на месте ли я. Не зная, чем себя занять (по телевизору опять смотреть нечего, компьютер надоел хуже горькой редьки, читать – тоже не читается), к шести часам я уже чуть не взвыла – пока не вспомнила, как металась по этой квартире всю прошлую неделю – без него. Нет уж, нечего судьбу дразнить; сейчас он пусть почти без сознания, но все же рядом.
Я отправилась на кухню, чтобы приготовить себе то ли поздний обед, то ли ранний ужин. И вдруг из-за спины у меня послышалось: – Привет.
Резко обернувшись, я увидела его в дверном проеме – полностью одетого и с виду в добром здравии и прекрасном расположении духа.
– Ты чего встал? – обеспокоенно спросила я, подходя к нему и дотрагиваясь до его лба.
