только вы уж не обессудьте, – проникновенно продолжал тем временем мой ангел, – особого уюта в доме у меня нет. – Я с облегчением перевела дух. – Дома я бываю не так часто, как хотелось бы, в командировки выезжать приходится… Хотя, впрочем, сейчас, я надеюсь, многое изменится…
– Да-да, – воскликнула мать, пользуясь возможностью вновь вступить в разговор и одновременно показать свою осведомленность, – Танечка говорила нам, что прошлая командировка понадобилась Вам, чтобы разорвать контракт в… Я не помню, в какой город Вам поехать пришлось?
– На самом деле, у меня там был не один контракт, а три, – сообщил ей мой ангел, уходя от прямого ответа и одарив меня убийственным взглядом. – Я всегда стараюсь организовать свою работу максимально компактно; не ехать же в другой город ради одной консультации. – В меня полетел еще один значительный взгляд. – Но в целом, да, это – правда; на сегодняшний день я закрыл все выездные контракты.
– А что так? – спросила мать, затаив дыхание.
И не успела я ни понять, что сейчас произойдет, ни испугаться, как мой ангел торжественно объявил: – Дело в том, что мы с Татьяной решили пожениться.
У меня возникло ощущение, что со времени моего прошлого приезда – именно в том месте, где стоит мой стул – родители построили дополнительный вход в подвал, искусно скрытый абсолютно незаметным люком. Но построили недостаточно качественно – сейчас этот люк под нашим со стулом весом провалился, и мы полетели вниз. Вцепившись руками в последнюю оставшуюся подо мной опору, я зажмурилась. Друзьям моим он хоть намекал, а здесь же… Именно здесь… И, как всегда, не предупредив меня ни единым словом… Ну, сейчас начнется…
– Тань, а ну-ка пойдем, поможешь мне посуду помыть, – донесся до меня голос матери.
Ужас. Еще хуже, чем я предполагала. Если мать уводит меня с поля боя, значит, сражение предстоит – слабонервным просьба удалиться. И исход его, похоже, им уже ясен – вот меня и устраняют, чтобы я под горячую руку не попала. Отцу, разумеется. Меня потом в столовую допустят – сгрести останки и увезти их с собой, как наглядное напоминание о том, что происходит с нежелательными претендентами на единственную дочь моих родителей.
Но они, правда, моего ангела тоже не знают. А если он начнет сопротивляться? А если он начнет сопротивляться громами и молниями, которые он мне уже столько раз демонстрировал? Так, не помочь матери я не могу – значит, первым делом вилки и ножи со стола собрать…
Оказавшись на кухне, я забегала из угла в угол, хватаясь то за кран с водой, то за полотенце и прислушиваясь к звукам, доносящимся из столовой. Вернее, не доносящимся из столовой. Начали они уже или пока еще только разминаются?
– Мам, – забормотала я просительно, – давай вернемся, а? Что это за тайны, в самом деле? Это, в конце концов, не честно! Этот разговор меня тоже касается – вот давайте все вместе посидим, поговорим…
Мать раскладывала остатки обеда по всевозможным пластиковым коробочкам и прятала их в холодильник,
