морщинистые, все как будто одного возраста – около пятидесяти, в платках, в каких-то серых одеждах, и только маленькие глаза – светлые. Но вообще-то все эти, как мне казалось, бабушки и дедушки очень гордились своими взрослыми образованными детьми – десять классов кончают!
С учителями в деревне – беда. Чаще всего это бывшие хорошие ученицы, вышедшие замуж за одноклассников и заочно проучившиеся в каком-нибудь ближайшем педвузе.
Однажды я зачем-то пошла к учительнице литературы.
Подошла к дому – никого нет. Вдруг смотрю от кучи собранной картошки отделился большой ком. Я сначала даже глупо испугалась – неужели такая большая картошка бывает? Нет, вижу – человек.
Кричу:
– Где здесь Текуса Варсонофьевна живёт?
– Да это я, Тамара Михайловна! – И смеётся.
Молоденькие учительницы, присланные по распределению, иногда остаются в деревне навсегда. Или выходят замуж за какого-нибудь своего взрослого выученного ими самими ученика, или остаются старыми девами.
Парни в старших классах там уже взрослые мужики, крепкие, румяные, уверенные. Девушки тоже здоровые, румяные, уверенные. Во втором полугодии я стала замечать, что появилась озабоченность, как бы меня оставить в школе. Какой-то марьяжный интерес. Но у меня уже был настойчивый жених. От него я каждый день получала хорошенькие маленькие польские конвертики, которые мне приносили иногда прямо на урок. Дети улыбались. От него приходили посылки с сигаретами, конфетами и дефицитными крабами. В деревеньке всё моментально знают. А потом он и сам приехал. Одолев весь этот сложный путь, первый и последний раз проехав на грузовике и порвав при этом красивый чёрный костюм.
Там чудесный пейзаж! Холмы, угоры по-ихнему, на угорах – маленькие деревушки из больших высоких крепких домов, между холмов вьётся речка, и густые еловые леса. Ёлки – возвышенные, разлапистые, похожи на готические соборы.
Мы гуляли по лесам и полям, слушали жаворонков в высоте. Заходили в дома, и нас угощали молоком и картошкой. А мы угощали ребятишек конфетами.
Я жила в новом учительском доме, который построил для себя, для своего сына, завуча и ещё одной местной учительской семьи директор школы. Весьма образованный человек, учитель немецкого языка.
У него была большая библиотека, много немецких книг.
Дом он построил с городскими удобствами – там было отопление, канализация, ванна, где можно было в колонке согреть воды. Он был, конечно, самый интеллигентный человек в округе. В Тарноге был ещё один мощный интеллект – преподаватель литературы, имени, к сожалению, не помню, а по фамилии Угрюмов. Были и ещё местные интеллигенты, с которыми я не успела познакомиться. Они все знатоки своего края, какие-то спокойные, независимые, вдумчивые люди.
Нет, я даже подумывала, а не остаться ли здесь навсегда.
Даже жениху говорила: «А ты будешь преподавать математику!»
Там
