добавлял в и без того довольно тоскливую картину весомую порцию негатива. Да и вынужденное бездействие томило страшно. Чтобы хоть чем-то себя занять, академик открыл папку и взял в руки конверт с письмом, так и не дошедшим до адресата. Что сталось с этим испанцем, ввязавшимся в чужую драку? Может, его, как и всю 6-ю армию Паулюса, перемололи жернова войны – сгинул в бескрайних степях юга России, и косточек не осталось. А может, выбрался, выжил. Но если так, то он вполне может оказаться в числе доныне здравствующих и сумеет внести ясность в историю с Казаром и посланием в Кордову…
Урок, преподанный в две тысячи пятом третьекурсницей Леной Иволгиной, для Нарымова даром не прошёл. После того как она походя макнула его, а попутно и всё старшее поколение, мордой в грязь, на предмет неумения или нежелания пользоваться последними достижениями информационно-коммуникационных технологий, Виктор Валерьевич успешно прошёл путь от питекантропа, как он сам себя тогда окрестил, до активного интернет-пользователя. Во всяком случае ватсапом пользовался вовсю. Вот и сейчас он взялся за смартфон, чтобы совершить видеовызов.
Через несколько секунд на экране появился Хосе Роберто Игнасио де Абрантес Вальдес – таково было полное имя видеособеседника. Для русского человека звучит чересчур громоздко, но у испанцев так принято: несколько личных имён и две фамилии обоих родителей. Хорошо ещё, что в обыденной жизни, как правило, используется всего одно имя и только одна из фамилий. Поэтому для Виктора Валерьевича он был просто Игнасио Вальдесом – коллегой-историком, профессором университета Кордовы и добрым приятелем на протяжении уже четверти века. Их многое объединяло: примерно одинаковый возраст, чисто профессиональные интересы, взаимная симпатия, наконец. Существовали, разумеется, и различия. Нарымов по складу характера был полевиком Его всегда больше привлекала работа непосредственно на археологическом объекте. Он с превеликим удовольствием участвовал в раскопках, то есть буквально копался в земле, легко переносил неудобства, связанные с неустроенностью палаточного быта и капризами погоды. Вальдес же предпочитал корпеть над документами в тиши кабинета, где тепло, светло и комфортно. Впрочем, всё вышесказанное никоим образом не отражалось на их давних дружеских отношениях.
Благородная седина, худое аристократическое лицо, аккуратная клиновидная бородка и подкрученные на кончиках холёные усы. Сменить современный костюм на хубон с горгерой, и, ни дать, ни взять, испанский гранд, невольно ухмыльнулся Нарымов, глядя на испанского коллегу. Собственно, так оно и было – род Арбантес с шестнадцатого века значится среди двадцати аристократических родов первого ранга, которым даровано было наследственное право на звание гранда. Однако Вальдес знатными предками ничуть не кичился, более того, предпочитал на тему о своём происхождении не распространяться. По большому счёту Нарымов узнал об этом случайно.
– Виктор! – Широко улыбнулся кордовец.– Ола, амиго!
Имя Нарымова он произнёс, как обычно, на французский манер – c ударением на последний слог.
