в Забайкалье шесть лет, с 1661 по 1667 год, Толбузин заботился о заселении края прибылыми охочими людьми и распорядился постройкой Селенгинского острога в 1666 году. Факт возведения этого острога доказывает, что в эту пору хоринские буряты уже отложились от монголов и были обложены ясаком в пользу русского правительства, а также и то, что русская колонизация устремилась в долину р. Селенги или ближайшие к оной местности, и достигла таких размеров, что стала нуждаться в охране служилых людей. А как в этих местностях кочевали монголы, которые не состояли данниками русского правительства, то надлежит предположить, что колонизаторами этой части Забайкалья были не только звероловы и промышленники, скупщики мехов, но и хлебопашцы, что и подтверждается тем обстоятельством, что войска, прибывшие в Забайкалье с послом Головиным, квартировали в 1688 году в деревнях, в окрестностях Селенгинска, а этого не могло бы быть, если б русские, здесь проживавшие, были звероловы или промышленники, потому что они заводили бы только зимовья, а не деревни, в которых чрез двадцать лет, со времени их основания, явилась возможность расквартировать свыше 2000 человек.
При Толбузине же в 1665 году возобновлен гор. Албазин бежавшими в оный из Илимского острога преступниками под начальством Никифора Черниговского64.
Вслед за Толбузиным воеводой в Нерчинск назначен ротмистр Даниил Аршинский, бывший на воеводстве до 1673 года65. При нем продолжалось заселение края, охочими прибылыми людьми, а также ссыльными; построен в 1668 году острог Удинский (Верхнеудинский) и начались пререкания с китайскими пограничными властями по поводу невыдачи оным тунгузского князя Гантимура. Выше было упомянуто, что с прибытием в Нерчинский острог сотника Петра Бекетова Гантимур, убедясь в желании русских сделать его своим данником, откочевал с подвластными ему тунгусами в Маньчжурию, за р. Аргунь. Надо полагать, что китайские власти оказались тяжелее российских, и он, недовольный ими, в 1667 году перекочевал обратно на левый берег Аргуни и сделался добровольным данником русского правительства, обязуясь платить по 3 соболя с человека66. Правитель маньчжурский, живший по р. Шингале (Сунгари), прислал к нерчинскому воеводе Аршинско-му грамоту, прося о возврате Гантимура, в которой проводил мысль, что спорить из-за ясака нечего; между прочим, в грамоте он выражался так: «Но вы подумайте: кто платит Великому Государю ясак и сбежит, то разве вы не ищете его по десяти, по двадцати и по сту лет?» Очевидно, что в это время у китайцев уже установилось убеждение, что река Аргунь есть граница русских владений. Вместо послов к правителю Маньчжурии Аршинский отправил посольство под начальством боярского сына Милованова в Пекин, к богдыхану, с предложением союза и беспрепятственной торговли67. Казаки вернулись недовольные и привезли грамоту царю, которая послужила поводом к отправке в Пекин посольства из Москвы под начальством Николая Спафария.
При Аршинском Никифор Черниговский, завладевший Албазином, стал высылать в Нерчинск ясак, и таким образом состоялось фактическое
