пока включала свет, шумно выдыхала и переступала порог.
Она осмотрелась. Никаких следов мокрой одежды. Всё исчезло вместе с её бельём. Саша вытащила большое полотенце из стеллажа в угловой нише, запоздало защёлкнула замок, сняла платье и настроила тёплую воду. Тугие струи стекали по волосам, лицу, груди, рукам и спине. Срывались многочисленными каплями на живот и ноги.
По давней привычке Саша начала считать, хотя не собиралась принимать контрастный душ. На каждый счёт друг за другом неумолимым водопадом накатывали мысли и вопросы, на которые требовался немедленный ответ. Больше не осталось времени на раздумья или предлоги, чтобы откладывать решения. Наступила пора их принимать.
Пять… шесть: мама наверняка волнуется, где пропала непутёвая дочь, и просто в бешенстве на подобную выходку.
Саша прибавила напор и закрыла глаза. Она не маленькая девочка, чтобы отчитываться за каждый свой шаг, но вполне могла бы выслать короткое сообщение и предупредить, что не придёт ночевать. Всё-таки она живёт с родителями под одной крышей, и сама бы переволновалась, если бы они вдруг не явились вечером домой.
Девять… десять: только её никто не спросит о причинах.
Она же не планировала ночевать в этом доме. Абсолютно непонятно, как вообще умудрилась уснуть. Саша вынырнула из-под душевого дождя и пробежала взглядом по навесной полочке.
Пятнадцать… шестнадцать: хотя, как и в случае с разводом, она снова будет кругом виноватой.
Выбор был крайне ограничен и по-мужски чёток. Саша взяла единственный шампунь, который приятно пах резковатой свежестью и моментально взбился в пышную пену на её волосах. Мягкие мыльные хлопья ласково сползали по телу и растворялись в мелком озерце, образовавшемся на дне под ногами.
Двадцать пять: полчаса мытья не изменят её промах с мамой, зато вернут чистый вид.
Александра тщательно прополаскивала волосы, разбирая их на отдельные пряди.
Тридцать: сегодня пятница.
Она замерла и вдруг фыркнула с облегчением. На работу не нужно. Они договорились с коллегой, что та выйдет в пятницу, а Саша подменит её в субботу.
Перекинув волосы на грудь, Саша наклонила голову вперёд, подставляя шею и плечи под импровизированный водный массаж.
Сорок: Лёня должен быть в школе.
Во рту загорчило. При мысли о племяннике затапливала тошнота и чувство сожаления вперемешку с потерей. Ни встречаться, ни просто видеть его не было пока никаких сил. Снова вернулось ощущение липкой испарины. Саша выдавила щедрую порцию терпкого геля на ладонь и начала грубо втирать его в кожу.
Пятьдесят… шестьдесят… семьдесят: она больше не вернётся в квартиру родителей.
Александра резко опустила руки, внезапно отчётливо понимая, что и в родном городе больше не сможет жить. Стало душно.
Она
