кем ему оправдываться!), положил в рюкзак теплые меховые рукавицы, натянул тулуп и, спустившись во двор, все так же не спеша, погрузился в свою захудалую, потрепанную временем «копейку» и поехал за город
Начинался один их тех немногих дней, который давал Варфоломею заряд бодрости на целый месяц. Он давно его планировал, давно к нему готовился. Загодя тщательно проверял удочки, придирчиво осматривал свою «копейку»: все ли в порядке, все ли на мази – дабы в какой-нибудь самый неподходящий момент не подвела бы, не застопорилась, как это было в прошлый раз, когда пришлось тягачом тащить ее до дома. Не дай бог – опять повторится такая морока!
Однако ожидания у него были самые радужные. По его расчетам на озеро он должен прибыть в самый что на есть удачный момент для лова. Нет, конечно, на особо богатый улов он не рассчитывал. Но в этих приготовлениях к рыбалке, в этом предчувствии азарта, который ведом только рыбакам и охотникам, было нечто, что радостно будоражило его – в такие минуты он даже испытывал горделивое восхищение самим собой. Вот, дескать, он занимается настоящим мужским делом и, как потомок суровых, настоящих, немногословных мужчин, для которых рыбалка и охота были хлебом насущным, едет так же, как некогда они, добывать себе пропитание. Да, надо признаться, что если для кого-то рыбалка была лишь развлечением, занятным времяпрепровождением, то для Варфоломея в последнее время она и впрямь превращалась в попытку добыть себе пищу.
Дела в его детективном агентстве шли через пень-колоду. Когда-то, еще в детстве, мать, сердясь, нередко называла его недотепой. Дескать, у ее сына есть особое умение – вечно ввязываться в какие-то дурацкие истории. И хотя слово это «недотепа» срывалось у нее с языка в минуты гнева, надо признать, была в нем немалая доля истины. И теперь в минуты сомнений Варфоломей порой задавался глубокомысленным вопросом: а может ли недотепа быть детективом? Ответ вроде бы напрашивался сам собой. Но, с другой стороны, именно тот факт, что ни внешностью своей, ни ухватками, ни свойствами характера он никак не походил на настоящего сыщика, давало ему явные преимущества. В этом он уже не раз убеждался, и это давало ему уверенность, что рано или поздно его агентство начнет процветать. Но пока что до этого процветания было еще, ой, как не близко. И клиенты в его агентстве появлялись далеко не каждый день. А есть-то хотелось, как ни странно, каждый день. И сегодня где-то в глубине души у Варфоломея жила тайная надежда, что нынче рыба не заставит себя ждать и он сможет не только прокормить себя, но и продать, пусть даже самую малость. В деньгах Варфоломей нуждался не меньше, чем в пропитании. Эта тайная надежда приятно бодрила его так же, впрочем, как и свежий утренний морозец. Интересно, что бы сказала его матушка, если бы узнала о подобных мечтаниях сына. «Какой стыд! Какой стыд! – вот что сказала бы она. – Неужели надо было получать высшее юридическое образование, чтобы торговать какой-то жалкой рыбешкой! А всему виной – твой холостяцкий образ жизни».
Но к счастью, матушка сейчас была далеко,
