учил всех нас! Его даже Михаил побаивается. Пока Валентин Семенович жив, войны не будет. Но как только его не станет, ждите беды. Он уважал Сашиного деда и хорошо дружил с ним, поэтому всегда настаивает на мирном решении конфликтов.
– Вот почему он пришел… – пробормотал Саша. – Он сказал…
– Он бы пришел раньше, если бы Михаил согласился помочь. Не знаю, что сделал твой отец, чтобы Небесные услышали…
Они замолчали. Саша смотрел вглубь двора, зажав сигарету в зубах. Кружилась и болела голова, его качало на ватных ногах, а внутри зияла страшная черная дыра, заполняемая безысходностью и тревогой. Самый большой и страшный шрам в его коллекции. Еще один, но не такой, как все… Он не простит себе это никогда. Никогда…
Он не выдержал находиться на улице. Все Хранители, которые проходили мимо, заглядывали в лицо с сочувствием, пытались подойти, но Костя одним взглядом гнал их прочь. Вернулся к палате, Даша попросила не входить и не мешать.
Отец и Люба пришли чуть позже. Молча сели рядом и ждали.
Костя с Ирой, Ваня с Инной, Коля с Тамарой присоединились спустя время.
Они молчали, глядя в разные стороны, но Саша чувствовал, что ему стало немного легче. В окружении этих людей ему вдруг стало спокойнее. Боль утихала, оставляя лишь пустоту, черную бездну, которая поглощала его. Нет эмоций, нет времени, нет движения. Он застыл, превратился в статую, недвижимую, глухую и слепую статую. Экспонат.
Спустя час мертвой тишины и томительного ожидания, дверь в палату открылась. Старик выглянул и позвал Сашу и его отца.
Рита лежала без движения, маленькая и бледная.
– Я сделал все, что смог, – произнес Валентин Семенович. – Мне удалось достучаться до ее души и поговорить. Она не хочет возвращаться, но и уходить не хочет. Саша, мне жаль. Она никогда не станет собой… Когда она очнется, ее разум будет поврежден и, скорее всего, она не узнает никого. Душа… это не все. Ее психика защищает мозг. Я не знаю, да и сама она не знает, чего вам ждать, но ничего хорошего.
Он молчал, чувствуя, как рассыпается на миллиарды атомов. От него не останется ничего к концу этого разговора. Лишь воспоминание.
– Что Вы предлагаете? – спросил отец.
– Отдать ее в больницу для душевнобольных.
– Никогда! – воскликнул Саша. – Нет!
– Ты не сможешь обеспечить ей достойный уход, – возразил старик. – Будешь мучить себя и ее.
Ноги подкосились, он схватился за край стола, пытаясь удержаться.
– Валентин Семенович, – позвал отец. – Можем мы обсудить момент с конфиденциальностью?
– Все что угодно, Сережа, – кивнул старик. – Мой совет, значит, такой: чтобы ни одна живая душа не знала о ее… помешательстве. Скажете, что она пришла в себя, потому что демон не успел повредить ее мозг, и покинула Хранилище навсегда. Я так же скажу нашим. Сережа, пройдем в кабинет отца, мне надо поговорить с тобой.
Отец пожал плечо Саше и проводил Валентина Семеновича из палаты. Как только они вышли, в дверь заглянули друзья. Са
