мушкета. Ну же, до смены караулов всего-то полчаса и осталось. А герцогская свита тем временем скрылась за изгибом переулка. Несколько минут шотландец бездумно следил за черным штрихом стрелки башенных часов, видневшихся невдалеке. Двадцать минут… Как медленно всегда тянется последний час…
И вдруг мысль эта звякнула где-то внутри глуховатым бубенцом. Он скоро будет свободен. А особняк упоительно пуст. Офицеры еще не вернулись с погребения, герцогиня в отлучке, а это значит, что доктора тоже не будет в доме как минимум два часа. Годелот стиснул ложу мушкета так, что дерево мерзко скрипнуло о ладонь. Это шанс, упустить который просто немыслимо.
Внезапно вспыхнувшее решение сидело внутри раскаленным гвоздем, а время текло еще более медленно и уныло. Совершенно изнемогший от нескончаемого ожидания, шотландец едва не подскочил от удара колокола. Наконец сменившись с караула, Годелот с разморенным видом зашагал к солдатским квартирам, но уже через десять минут, убедившись, что вокруг ни души, деловито и озабоченно поднимался по лестнице: случайный свидетель решил бы, что он спешит куда-то по делам служебным. Звучного голоса Ромоло по-прежнему нигде не слышалось. Похоже, после похорон старшее командование удачно заглянуло в трактир…
Пройдя мимо деревянных статуй, Годелот огляделся и вошел в выстланный темными плитами коридор, где поблескивала медной ручкой массивная дверь докторского кабинета. Здесь пришлось незамысловато притаиться за стоящими у стены доспехами и ждать. Истопник всегда являлся около полудня, чтобы выгрести из докторского камина пепел сожженных бумаг.
Поскольку доктор отсутствовал, истопник не спешил. Однако не успел Годелот всерьез разозлиться, как послышалось фальшивое насвистывание и коренастый здоровяк вынырнул из-под лестничной арки. Неспешно отперев кабинет, он внес свою корзину внутрь, и вскоре к свисту добавилось скрежетание медного совка. Но тут свист оборвался, и раздались громовое чихание и брань. Самое время.
Годелот выскользнул из своего укрытия и осторожно заглянул в кабинет Истопник почти до пояса влез в зев камина, и ругательства его, уносимые в дымоход гулким эхо, звучали с жутковатыми раскатами. Шотландец прошмыгнул за спиной у работника и спрятался за открытой дверью трапезной. Он больше рассчитывал на ширму для осмотров, но та стояла вплотную к стене.
Еще через долгих полчаса истопник закончил свои мытарства, уложил в камин свежие дрова, поднял корзину с золой и отправился восвояси. В замке громко щелкнул ключ – шотландец был заперт в кабинете. Но это его мало обеспокоило. Он уже знал здешние порядки: истопник сдаст ключ старшему лакею, а тому сюда соваться незачем. В узорном шкафчике напротив двери висели на крючках ключи от книжных шкафов и сундуков с лекарскими пожитками Бениньо. Среди них был и запасной ключ от двери. Его, конечно, предстоит потом как-то вернуть… Однако сейчас Годелота заботило другое.
Убедившись, что шаги истопника затихли и возвращаться
