совсем другая жизнь. Мечтаю о семье, которой не имела, о свободе, по которой тоскую. Мечтаю о том, чтобы кто-нибудь полюбил меня так сильно, что спас бы от всего этого.
Она опустила голову.
– Вошелл – не герой моей мечты, но он позаботится обо мне. Знаю, тебе этого не понять, однако так мой брат будет счастлив. Мне это важно, пусть даже я хотела бы иного.
Принцесса обратила печальный взор на Киву и повторила:
– У меня остался только он.
Вопреки предположению Серафины Кива отлично ее понимала, и даже хуже, могла поставить себя на ее место. Она знала, как сильны семейные узы, как они способны влиять на взгляды и поступки. Серафина в юности потеряла мать, а не так давно и отца. Пойди она против желаний Навока – потеряет и его, и тогда останется в полном одиночестве. Этот страх Кива понимала как никто, и хоть отчасти ей хотелось тряхнуть Серафину и велеть ей сопротивляться брату, в то же время ее хотелось обнять и сказать, что все будет хорошо – пусть даже обе понимали, что это неправда.
– Знаешь, – сказала принцесса, когда они наконец подошли к спальне Кивы, и голос у нее был подчеркнуто-веселый, будто она желала оставить в прошлом все сказанное ранее, – я вдруг поняла, что нас так и не представили по всей форме.
– Мне кажется, поздно уже знакомиться, – сказала Кива, стараясь не стонать от вновь нахлынувшей боли.
Серафина согласно хмыкнула.
– Несмотря ни на что, мне очень хочется познакомиться с тобой поближе, Кива Корентин.
Слова были искренними и честными. Она тихо добавила:
– Обещаю, все будет не так уж скверно. И еще обещаю помогать тебе на каждом шагу.
Кива начинала понимать, почему Серафину так любили: ее кроткий нрав и искренняя доброта не могли не очаровывать. Навок считал это ее слабостью, но Кива думала, что это – сила.
Но, так или иначе, она не намеревалась задерживаться в Мирравене, чтобы принять предложение принцессы.
– Спасибо, – ответила Кива, не раскрывая своих планов. – Мне пригодится любая помощь.
Серафина улыбнулась в ответ так сладко, что заныли зубы.
– Давай-ка уложим тебя отдыхать, – сказала она, потянувшись открыть дверь спальни. – Я разыщу мадам Мерит и велю послать за лекарем.
Прикинув варианты, Кива предложила:
– Можем отправить Бринн.
Если горничная покинет ее покои, Кива сможет незаметно улизнуть. И никакая боль ее не остановит.
– Бринн? – переспросила Серафина, входя внутрь.
– Моя горничная. – Кива подняла глаза и как раз заметила, как означенная девушка замерла у дальней стены комнаты. Ее почти не было видно – скрывали тени у распахнутых гардин, но Кива узнала ее по знакомому силуэту.
– Боги, госпожа, вы ранены! – воскликнула Бринн и бросилась в ванную комнату. Оттуда она крикнула: – Я принесу чистых бинтов!
– Леди Киве нужен лекарь, – крикнула ей Серафина, подводя Киву к кровати.
– Сейчас же все улажу, Ваше
