первой гонки Ника, Гур·Ни оставил курсанта по окончанию занятий и отчитал: «Это было самое нелепое исполнение асинхронного пилотирования, что я когда либо видел. Тебя спасает только то, что такого курса у вас нет, и то, что ты сам до этого додумался. Завтра я разберу твои ошибки, а потом мы сцепим два пилотажных модуля и ты попробуешь их вести асинхронно». С тех пор наставник стал для него личным пилотажным тренером, Гур закрывал глаза на то, что гонки запрещены: «Пилот должен летать. Либо предложи ему достойный полёт, либо отвали», говорил он.
– В бою всегда тесно, – учил боевой наставник, – если тебе не тесно, значит ты неправильно оценил ситуацию и находишься не там, где должен. Конечно космос огромен, но у тебя конкретные цели, каждая из которых уязвима только из определённых позиций. Если твои противники имеют хоть какой-то опыт, то они будут толпится именно в таких точках, тебе тоже туда, это и есть тесный бой, только в таком бою и побеждают. Сражение всегда сводится к тому чтобы навязать противнику выгодный тебе ближний бой. Приоритет у того, кто создаёт теснину, кто управляет ею – остальное лишь следствия.
Размышляя о тесноте Ник составил три тактические схемы, прошло сорок пять минут, после чего ускорение снизили до одного тяга на двадцать минут чтобы капитан мог перевести дух.
– Странно, – заметил Ник.
– Что странно? – поднял бровь Холмс.
– Я устал меньше чем ожидал, после шести тягов я должен ощущать себя выжатым как тряпка…
– Мера, ты был в мерном излучении, это на время придаёт сил, да и в боевой рубке уровень меры повышен.
– Девятка?
– Нет, четырнадцать.
– Я уже устал удивляться.
Выпускной боевой тест Лётной Академии Ник сдавал восемь часов, за это время он набрал максимум баллов. Таких курсантов в истории Академии было всего двадцать шесть, Ник стал двадцать седьмым. После экзамена Гур·Ни скупо отметил: «В настоящем бою я бы тебя сбил». Смертельно уставший Ник тогда был просто счастлив – наставник не стал разбирать ошибки, не стал указывать на промахи, а сравнил с собою, в устах ветерана это прозвучало как небывалая похвала.
Сегодняшние сертификационные маневры заняли всего три часа, но они вымотали сильнее чем те памятные восемь часов экзамена. В эти три часа предельной концентрации и постоянных действий очень выручали советы Холмса и нечаянное знание устройства Нау, это дало почву для нескольких очень успешных экспромтов. Ник был уверен, что справился: на тесты по сценарию «Добро» выделяют шесть часов, ему же хватило и половины этого времени, для зачёта нужно достичь шести целей из восьми, у Ника уже стояло восемь зелёных отметок – по всем параметрам тест сдан. Смущало молчание инспектора, вот уже битый час в визире висит титр: «Идёт оценка результатов теста». Ещё полчаса тому назад Ник перебрался из боевой рубки в курсовую
