которую она называла приемной, как гость встал с потертого, но все еще удобного дивана, обитого темно-зеленым, цвета водорослей,
бархатом.
– Леди Этна, – он картинно поцеловал ее руку.
– Здравствуйте, Филипп. Чего бы вы желали? Вернее кого? – позволив посланнику сесть, Этна присела на подлокотник дивана, игриво склонившись к мужчине: пусть оценит и её прелести. Это был потрепанный жизнью мужчина, сохранивший, однако, следы благородного происхождения на своем лице. Этна считала его внешность идеальной для того, чем он занимался: наряд мог сделать из Филлипа и как герцога, так и нищего, а то, что не могла исправить одежда, отлично корректировалось магией, которой он владел, пусть и на весьма примитивном уровне.
– Нет-нет, я совсем о другом хочу поговорить, – Филипп, будто ошпаренный, отпрянул от груди русалки, находившейся на расстоянии ладони от его лица. – Скажите, вы слышали что-то об убийстве?
– Убийстве? – Этна с трудом смогла сдержаться. Что, если где-то в море было обнаружено тело Ви? Что могло быть при ней?
– Покушении, – поспешил исправиться гость. – Кронпринц Франц…
– Кронпринц? – Этна закрыла рот рукой, больше для того, чтобы подавить усмешку: уж больно наигранно вел себя посланник. – Что с ним?
– Говорят, – посланник сделал паузу и многозначительно посмотрел на неё, – Что кронпринц не выживет.
Этна моргнула. Посланник протянул ей увесистый кошелёк и добавил:
– Об этом говорят на каждой площади в этом городе.
– Уже говорят? – улыбнувшись, русалка продемонстрировала идеально белые зубы: богатство, недоступное человеку, ведь зубы людей менялись лишь раз.
– Значит, будут говорить?
– Уверен, – усмехнувшись, Филипп добавил еще горсть монет.
– Ладно. Принимаю. Быть может девочку?
– Нет-нет, воздержусь…
– Неужели предпочитаете мальчика?
***
Что же, ладно. Принц так принц. Быть может, его действительно пытались убить? Распространять слухи через бордель было достаточно просто: сказывалось и настроение посетителей, обычно весьма пьяных, и удачное местоположение – перед возвращением домой морячки любили «проведать» некоторых своих любимец.
В то, что происходило в королевской семье, Этна предпочитала не вникать. Да, была там история, после которой принцесса Рина вдруг стала владелицей земель под названием Аргаида, а чуть позже и вовсе объявила себя их королевой. Ничего, проглотил король!
Будь он чуть умнее – так и вовсе сделал бы Рину наследницей, сын-то у него, говорят, не очень умен…
Вот Рина – другое дело. Будь воля Этны – сделалось бы лучшей подругой принцессы. Такие женщины, как она, всегда восхищался русалку: уверенная, умная, сильная, жестокая с чужими и, по слухам, нежная и осторожно с младшими сёстрами. Остальные принцессы давно были замужем, и лишь только Рина чётко обозначили
