крошка, что случилось? Ты цела?
– Да, тётушка, – она вымученно улыбнулась.
– Слава Богу и богам, – выдохнула женщина, суетливо осматривая племянницу на предмет переломов и открытых или скрытых ран. – Душам и духам. Я устроила себе пикник на пляже, знаешь ли, и вдруг почувствовала, что ты использовала зеркальный переход. Сразу рванула сюда, чуйка вела! Что случилось, Фима?
– Я попала в переделку, – ответила девушка, вставая на ноги.
Тело ныло нещадно. Испытания последних нескольких часов давали о себе знать. Александр придержал её за локоть, видя, что девушку пошатывает из стороны в сторону. Ноги её дрожали, а содержимое желудка так и норовило совершить свой собственный переход, совсем не зеркальный и ни капли не волшебный.
– Какую ещё переделку?! – возмущённо воскликнула тётушка. – Фима, из переделок выбираются без магии, которая может тебя прихлопнуть, как таракашку!
– Она права, Фима, – вмешался Александр. – Мы все здесь знаем, что ты достаточно умная, чтобы не использовать зеркальный переход, если только это не единственный и последний шанс.
Его голос был мягким и уютным. Эти его тон и интонации создавали впечатление, будто ты сидишь на веранде дома летним вечером, когда жара сменилась прохладой, но деревянная садовая качель всё ещё сухая и тёплая. Ты мерно раскачиваешься на ней и радуешься тому, что прошедший день был продуктивным и интересным. А рядом сидит Александр. Он этим самым тоном рассказывает о том, как прошёл его день, и расспрашивает, как провела время ты.
Фима тряхнула головой, прогоняя воспоминания:
– На меня кое-кто напал, – ответила она. – Мы были правы, мама Красибора колдует. И колдует хорошо.
– У-у-у, я так и знала! Она что-то тебе сделала? – сурово спросила тётушка Негомила.
– Не много, – Фима помахала головой. – Пара ушибов и много запугиваний. Она не успела сделать чего похуже, я сбежала.
Тётушка Негомила в задумчивости погладила шею.
– Как минимум она не пыталась тебя убить. Я бы почувствовала. Но это не значит, что она не собиралась пытать. Что ей было нужно?
– Ты уверена, что это была она? – взволновано встрял Александр.
Фима подошла к потерпевшей крушение метле и подняла с пола пару фоторамок. На снимках была запечатлена чета Бологовых в разные периоды. На первом Красибор был ещё совсем мальчишкой – может, лет десять. На втором – уже взрослый юноша, с виду старше двадцати. И на обоих кадрах рядом с ним стояли Бологовы-старшие. Едва ли можно было угадать в Бажене, которого знала Фима, мужчину с фотографии. Высокий и стройный, он мягко улыбался, в уголках глаз собралось множество морщинок, потому что улыбка была привычной его лицу. Густая светлая борода ухожена и идеально подстрижена, волнистые волосы ниспадают на плечи на одном фото, и затянуты в хвост на другом. А рядом с ним и Красибором стояла
