в воображении настолько живо, что можно было дотронуться до холста. Но я сохранял ясность, безостановочно наполняя бокалы. Смотрел в глаза девушке, расширял их в нужных моментах, улыбался, серьезнел. Потом принесли заказ. Мы начали ужинать. Но рассказы продолжались. Потому что я вовремя подстрекал, подталкивал девушку, углублялся в подробности, искал новые детали, подкидывал идеи, новые мысли, спорил об оттенках цвета и картинах известных художников.
– Сейчас… вспомню, – напряг я память. – Она называлась то ли «Часы», то ли «Время» Сальвадора Дали.
– Это тоже хороший пример, – со знанием дела подчеркнула девушка, закидывая очередной кубик шоколада в рот.
– Мне она нравится. Прикольная, – сказал я и осекся. Ведь применил не совсем подходящее слово. Это как мат в культурном языке.
– Ага, – девушка посмотрела на часы, совершенно не обратив внимания на мое определение. – Давай уже пойдем. А то мне надо перед сном сделать еще несколько дел. А я чувствую себя опьяненной…
– Конечно, конечно, – поспешно закивал я, демонстрируя участие и понимание. – Похоже, мы не заметили, как выпили пару бутылок. Официант, счет, пожалуйста!
Девушка приблизилась с продолговатой книжечкой и деликатно положила ее на край стола. Несколько секунд я боялся увидеть счет, но затем собрался и взглянул на чек. Семь тысяч рублей.
Кошелек, казалось, не хотел открываться. Но я напряг все мускулы, вспомнил о цели трат и оставил деньги на столе.
…Вечер выдался теплым. Шли пешком. Марина взяла меня под руку и пошатывалась. Я же, продолжая сохранять относительную ясность, ликовал. Все вышло куда лучше, чем предполагал! Девушка не сопротивлялась и охотно закрывала глаза на довольно частое подливание вина в бокал, в результате чего выпила целых полторы бутылки. Да и не пришлось особо остроумничать – Марина болтала, не останавливаясь. Даже с заплетающимся языком всю дорогу до дома она не прекращала рассказывать о творческих победах, о музее, о предстоящих выставках, об отце, о планах на жизнь. Но долго слушать не пришлось. Оказалось, что девушка живет через две остановки от кафе в элитной многоэтажке.
– Знаешь, Алекс, я хочу открыть выставку, на которой смог бы любой малоизвестный художник представить свои картины.
– Замечательная идея! – поддержал я.
– Правда? – радостно улыбнулась она. – Это моя мечта! Ты ведь тоже примешь участие в ней?
– Ну, разумеется, – кивнул я. В самом деле, почему бы и нет? Вдруг случайный ценитель искусства или просто коллекционер оценит мои работы объективно и сделает меня известным и богатым.
Вскоре мы приблизились к красивому и дорогому комплексу многоэтажек. Прошли сквозь охраняемые ворота. Подошли к подъезду двенадцатиэтажного дома. Остановились. Девушка неуверенно поглядывала то на меня, то на дверь подъезда. Ибо сквозь пьяную дымку пробивалось сомнение. Глаза всегда говорили больше, чем слова. Девушка хотела, но не решалась пригласить меня внутрь.
Тут
