донесли до гостевой. Оттолкнул стражника и ворвался в покои.
– Где мастер?
Видок, наверно, у меня был ещё тот. Несколько богато одетых иноземцев с удивлением разглядывали взбудораженного юнца. Вздохнул глубоко пару раз и уже почти спокойным голосом с официальной интонацией произнёс:
– Великий князь мастеру генуэзскому к себе велит быть.
Из соседней комнаты вышел молодой человек, лет двадцати.
– Мастер Никколо Паганини, – отвесил он небольшой поклон.
– Ага, – усмехнулся я, – Паганини, а эта штука, что ты отцу продал, не иначе как скрипка Страдивари. Рот закрой и следуй за мной, мастер.
Когда зашли в мою светлицу, улыбнулся и спросил:
– У вас славянский шкаф не продаётся?
– Чего? – не сразу дошло до него.
– Чего-чего? Из какого века в наши палестины попасть изволили?
– Из двадцать первого.
И тут в его глазах появились проблески понимания происходящего. Через минуту я чуть не задохнулся в его объятиях. Еле вырвался. Усадил за стол и присел сам. Через полчаса уже знал всю нехитрую историю обеих жизней Николая.
Москвич. Сорок лет. Работал на небольшом заводе по изготовлению спортивных луков и боевых арбалетов. Если материал для первых был свой, то для вторых большую часть комплектующих получали из Италии. Фирма была совместная. А предыстория попадания в тринадцатый век – один в один как у меня. Шёл. Увидел: девчонку тащат в иномарку. Вступился. Получил по макушке и оказался в Генуе. Помыкался полгода на подработках, а потом повезло. Попал к мастеру-лучнику. Прижился. Стал неплохо зарабатывать. И всё бы ничего, но захотел мастера удивить, блочный лук сделать. И знал ведь уже о папском запрете. Только русскому человеку запрет что красная тряпка быку. Вот и попал по полной. Им заинтересовалась набирающая силу инквизиция. Пришлось уносить ноги. В порту, в таверне, услышал о посольстве на Русь. Попробовал пристроиться. Получилось. Переводчик был нужен. Вот так и оказался здесь.
Вкратце рассказал ему о своих замыслах и получил одобрение.
– Арбалеты нужны, Николай. Мощные и много. Поможешь?
– С мастерами здесь туго. Я ведь первые полгода, что называется, на коленке делал. А получилось так себе. Но компактнее и мощнее итальянских. Хотя они на сегодня считаются лучшими. – И хлопнул меня по плечу. – Не журись, княжич, придумаем что-нибудь, однако.
Устроив нового члена команды, я занялся тем, что меня давно волновало, а именно обдумыванием экипировки будущих легионеров. Нужно было найти оптимальный вариант соотношения «цена – качество – защищённость». Перебрав множество вариантов, остановился на ранних римских доспехах «лорика сегментата». Их панцирь изготавливался из двух-, трёхслойной воловьей кожи, вываренной в солёной воде. А кож на Руси хватало, и работать с ней умели. Особенно в южных княжествах. Кочевники-то рядом. И добра этого у них, как говаривал кот Матроскин, «ну
