наверное, за девяносто ей было… Хорошая бабушка, правда, странноватая может быть. В сенях её домика жила ворона! – почему–то привязанная за ножку к лестнице… Кто знает, может быть, с этой вороной тоже была как-то связана история, которую мы слышали здесь от кого–то. На краю села было кладбище. И на одну из могил (якобы убийцы…) постоянно кто-то подбрасывал мёртвую ворону. Только родственники уберут – тут же на могиле появляется другая… Уж не наша ли бабушка занималась этим жутковатым делом?!.
Но кто ей ловил ворон?!.
Когда мы попытались что-то выведать у бабушки, она тут же «оглохла» и стала абсолютно глухой (из плохо слышащей…).
И мы, принося рыбу, старались больше не заходить в сени, где жила ворона…
Вертолёт прилетел через два дня. Не из Ухты и Печоры, а почему–то из Сыктывкара. Хотя там их обычно не бывало. Но какая разница…
Вместе с пожарными мы совершили облёт по району, пожаров не выявили, и вертолётчики наконец нас оставили на нашей реке. Якобы реке. И якобы – Тобыше. Потому что почти три дня мы плыли, точнее продирались, сквозь карликовые берёзки и кустарники… Далеко не уверенные, что плывём по Тобышу…
Начинался Тобыш с узенького ручейка, заросшего тундровым ивняком. Мы собрали наши байдарки, не совсем представляя себе, как будем продираться сквозь эти дебри: байдарки еле помещались в берегах (если это можно было назвать берегами – мхи почти наравне с водой…). Были места, где мы руками хватались за кусты, слева и справа одновременно, и протискивались вперёд…
Слава богу, это продолжалось не очень долго. Ручеёк вскоре стал ручьём, а чуть позже и вовсе небольшой речкой. Но ещё дня два мы о рыбалке и не мечтали даже. Главной задачей было найти местечко для привала – днём по-обедать можно и в байдарке, а вот на ночь всё же хотелось вытянуться в палатке… Не в лодке же ночевать сидя…
Карта, которая была у нас (нарисованная от руки…), указывала на какие-то повороты, однако привязаться более или менее к определённым речным изгибам пока не удавалось, вплоть до того места, где Тобыш соединялся с какой-то речкой…
Там, где воды этой речки соединялись с водами Тобыша (но не смешивались!..), открывалась такая картина: течёт уже одна река, но чётко поделённая на две разные полосы – светлую, чистую до дна, и почти коричневую, мутную, непроницаемую…
В эту поездку мы опять наловили хищников, причём больше, чем на Ямозере. Мне даже надоело вытаскивать их в лодку, да и боязно немножко было: байдарка-то резиновая, а вдруг эти «крокодилы» прокусят нашу лодку и мы со всем нашим скарбом уйдём на дно взбаламученного дождями Тобыша?..
Ни в одном из наших путешествий по рекам республики не было столько дождей, как на Тобыше (не путать с Тобысем, что недалеко от Ухты…). Плыли почти две недели, и не было дня, чтобы над нами не пролилось какое-нибудь облако. Мы дружно орали наши детские «молитвы»: «Шондiöй, шондiöй, лок татчö! Кымöрö-кымöрö, мун татысь!..» (Солнышко, солнышко, иди к нам! Облако, облако,
