кого короче, тот дома сидит, – сообщил я с видом профессора, читающего лекцию. – Ты слушаешь или так и будешь меня дёргать?
– Извини, – она вновь прильнула к прицелу. – Продолжай. Да чего ж они так долго говорят-то?
– Взвод наших на Пятьдесят Четвёртом выполняет функции отряда быстрого реагирования. Официально за этот контракт Кокосу платит Зимний…
– А неофициально? – уловила самое важное в моём месседже Кали.
Я улыбнулся.
– Неофициально каждый старатель делает «добровольный» взнос в пять процентов из суммы в фонд славных парней, которые его защищают.
– Ловко, – восхитилась блондинка. – А Падж тут при чём?
– Да при всём, – ухмыльнулся я. – Его парни на серости начали трясти старателей. Вместо наших собирать налог за защиту. Кокос про это узнал и подкатил туда лично. Бригадира, который придумал этот надёжный план, завалили, а остальных разоружили и раздели. Так заставили добираться до своих.
– Жёстко, – вставила Кали – Но справедливо.
– Я б не сказал, что прям жёстко. По-свойски разобрались. К Кокосу приехал Паджеро, чтоб утрясти все дела. И тут ничего такого нет, нормально пообщались бы и разошлись. Сколько у Кокоса таких разговоров было, я даже не припомню.
– Паджеро быканул? – с интересом спросила снайпер.
– Нет. Просто неудачно выбрал слова…
– Это как?
– Ты знаешь, что Кокос перенёсся в Улей со всей семьёй?
– Я слышала про жену и трех дочек…
– Всё верно, – кивнул я. – Так вот, Паджеро брякнул, что Кокос поступил с его бригадиром так, словно тот его дочку огулял в зад. Не думаю, что он это с каким-то с умыслом сказал. Похоже, от ума великого.
– А что Кокос?
– У Кокоса упала планка, – вздохнул я. – Бросился на Паджа и убил бы, но их растащили…
– Понятно, – Кали принялась складывать сошки своего карамультука. – Договорились вроде.
Вскоре подросшая колонна техники и правда пришла в движение. Мы втягивались на серый кластер. Побывав раз на серости, ни с чем больше её не спутаешь. Тут с первого взгляда понимаешь, что на северный земной пейзаж не особо похоже, но если быть точным, совсем не похоже. Скорей уж, местность вокруг напоминала какой-нибудь Марс или планету вроде него.
Пучками тут и там растут чахленькие островки травы, совершенно нежизнеспособной на вид. Куцые кустики и карликовые изломанные деревца такого же неприглядного вида, лишайники какие-то и странные стелющиеся стебли синюшного цвета, напоминающие даже не растения, а разбросанные кишки. Не совсем мёртвая пустыня, но и живым такой пейзаж не назовёшь.
По серому грунту не хотелось не то что ехать или идти, но даже смотреть на него –возникало премерзкое ощущение, зарождавшееся глубоко. Всё здесь, словно через фильтр, уходило в серый цвет, будто кто-то специально насыпал тонким слоем цементный порошок, как на
