спать без штанов.
– Этот диалог становится всё хуже и хуже, я, пожалуй, лучше пойду к входу для фамильяров.
– Погоди! Уроборос – символ «мглы», а стены лабиринта закруглённые, так что я думаю, лабиринт построен в виде змея, кусающего себя за хвост.
– О, так ты знаешь схему лабиринта! И как нам из него выйти!
– Понятия не имею, но уроборос символизирует бесконечность и движение космоса. Я теоретик, а не практик.
– Ты меня разочаровываешь, дорогая. Илон, пойдём! Илон!
Мы с Дико остались вдвоём, девушки перед нами успели пропасть внутри лабиринта. Переглянувшись, мы шагнули внутрь. Количество поворотов просто поражало. Мы с Дико разошлись, и спустя полчаса я уже верила в то, что мы больше никогда не увидимся, и я погибну в ледяном лабиринте. Иногда мне встречались фамильяры и новички-студенты, но я никак не могла найти Ди. Это напоминало День Поиска Фамильяра: холод, темнота и отчаянье, которое мне не хотелось признавать.
Но кое-что сильно отличалось от того дня, когда мы с Ди впервые встретились: теперь я точно знала кого и почему ищу. Раньше мне всего лишь нужен был фамильяр, милый друг, который захотел бы обо мне заботиться. Но теперь мне нужна была Ди, ничем мне не обязанная, своенравная и дерзкая. И я знала, что нужна была ей не меньше. Я, ей нужна была я, а не кто-то другой, даже если бы этот кто-то был бы во всём лучше меня. И моё сердце пылало от осознания этого.
– Ди?! – воскликнула я, заметив за ледяными стенами размытое чёрное пятно. – Ди, стой там, я найду тебя! Я приду к тебе!
Но, к сожалению, мы обе прекрасно понимали, что потеряем из виду друг друга, как только начнём двигаться по ледяному коридору.
– Чёрт! – в чувствах воскликнула я и ударила кулаком по стене.
И случилось что-то неожиданное: в месте, по которому я ударила, осталась расплавленная вмятина. Тогда я приложила к стене ладошку, и меня обдало паром – лёд превращался в воду, что стекала к моим ногам.
– Ди, попробуй расплавить стену! – крикнула я, проходя в следующий коридор.
Стен между нами становилось всё меньше и меньше. Я уверено шла вперёд, пока моё пылающее сердце освещало дорогу и устраняло ледяные препятствия на моём пути. Не знай я, как сильно мне тогда хотелось увидеть Ди рядом, не знай я, как сильно кипела во мне кровь, когда между нами встали ледяные стены, я удивилась бы тому, что человеческое тепло способно растопить толстые стены из прочного льда.
Спустя всего несколько минут между мной и Ди осталась лишь одна толстая-толстая стена изо льда – это была несущая стена, если, конечно, в лабиринтах бывают несущие стены. И эта стена была серьёзным препятствием. Это было хорошо, потому что силу чего-либо начинаешь ощущать после того, как это что-то проходит даже через очень серьёзные препятствия и не ломается.
Я присела, чтобы быть на уровни кошки, а Ди наоборот встала на задние лапки, прижимая передние, с которых она скинула сапожки, к стене.
