Институт (5)
«И вступи в Эану, жилище Иштар,
Даже будущий царь не построит такого,
Поднимись и пройди по стенам Урука,
Обозри основанье, кирпичи ощупай:
Его кирпичи не обожжены ли?
И заложены стены не семью ль мудрецами?»
Березин всегда считал себя замкнутым человеком, который тяжело сходится с людьми и не умеет работать в коллективе, а потому и выбрал для себя стезю переводчика-фрилансера. А мертвые языки он взялся изучать потому, что в этой сфере было слишком мало специалистов, – он не любил коллективы и конкуренцию. Но Институт, где он находился уже несколько недель, скоро и бесповоротно многое в нем изменил. Впервые за всю свою жизнь он чувствовал себя не только увлеченным – это бывало и когда он еще только открывал для себя мир древнего Шумера и его удивительной письменности. И даже не просто кому-то сильно нужным – это частенько случалось, когда были срочные заказы и на кону стояли деньги его клиентов. Сейчас он ощущал себя сопричастным к большому и даже великому делу, которое явно останется в истории и будет торчать там глыбой, когда все остальные его мелкие деяния уже смоют дожди времени. Это было уникальное, новое, ни с чем не сравнимое ощущение, которое перекрывало для него все, даже бытовые неудобства и необходимость посещения общей столовой Института.
Кстати, в этой циклопических размеров столовой, где по сменам принимали свои ежедневные пищевые рационы тысячи сотрудников, он даже познакомился с симпатичными девушками, Аней и Инной, из отдела технологий массовой обработки, или «массовиков-затейников», как их все вокруг называли. Чем они точно занимались, было непонятно, спрашивать тут было не принято, но вполне можно было догадаться: также сотрудников этого отдела часто называли «заклинателями митингов». Аня была хрупкая и стеснительная девушка, которой очень шла военная форма, а Инна – бойкая брюнетка с очень хорошей фигурой, и Березин уже начал подумывать о том, как бы изловчиться пригласить кого-нибудь из них на свидание, но дело осложнялось казарменным образом существования, и пока дальше обмена ежедневными любезностями перед приемом пищи дела у них не продвинулись.
Жить его, как «временно подключенный к проектам персонал», определили в один из номеров служебной гостиницы, расположенной в этом же здании, на самых верхних его этажах. Поскольку командировочных сейчас было много, Березину, с некоторой помощью Ивана Андреевича, сумевшего обаять даже неприступную глыбообразную комендантшу общежития Георгину Леонтьевну Рахис, достались «генеральские» апартаменты. У институтской «сталинки» была настолько замысловатая архитектура, что Березин не мог в полной мере ни осознать планировку своих двух комнат, ни разобраться, на каком точно этаже он живет. А возможно, дело тут было в геометрии верхних этажей Института, несколько отличавшейся от традиционной эвклидовой. Но самым главным преимуществом было то, что тут был выход на циклопический
