и Клиффорд обещаны друг другу.
– Что не дает ему права прикасаться к ней.
– Безусловно.
– Эти люди не разделяют наши ценности. У них нет чести. Он может посягнуть на добродетель Анны, а затем отказаться жениться на ней. – Черт, я опять вернулся к теме добродетели, как будто имел хоть малейшее понятие об этом.
Анна права. Мне чуждо понятие добродетели.
– Я разберусь с Кларками, а ты держи себя в узде – особенно рядом с мальчиком. Не хочу разбираться с Максимо Кларком. Он просил меня наказать тебя за проступок и снять с должности телохранителя Анны.
Если бы Кларк был мафиози, то мог бы попросить Данте убрать меня с должности телохранителя. Но, с другой стороны, – Анна станет частью его семьи.
– И ты согласился?
– Нет. Он не понимает наших правил, а я не позволю ему устанавливать новые.
Я кивнул. Многие люди в Синдикате уже обеспокоены тем, что союз с Кларками ослабит наши традиции и в конечном итоге принесет нам больше рисков, чем пользы.
Кроме того, меня волновало то, что Анна заслуживала лучшего.
Данте буравил меня взглядом, его глаза практически просвечивали меня, как рентгеновские лучи.
– Я хочу убедиться, что ты защищаешь Анну по правильным причинам.
Я ступал на опасную тропу.
– Я защищаю ее из-за клятвы. Я всегда служил тебе и Синдикату, и это не изменится.
Данте кивнул, но я не был уверен, что окончательно убедил его.
Проклятье. Если бы он просек, что Анна заигрывает со мной, а у меня возникло хотя бы малейшее желание сдаться, он бы использовал мои яйца как рождественское украшение.
Я встал, когда стало ясно, что разговор окончен. Покинув кабинет, я направился наверх. Мне надо побеседовать с Анной. Ей нужно использовать свои великолепные навыки лжи на отце. Я не умру по такой глупой причине.
Я постучал в дверь. Сейчас я предупрежу Анну – в первый и в последний раз. Я закончил играть по-хорошему.
Анна растянулась на кровати, лежа на животе. Она трепалась с Луизой по мессенджеру.
Последнее, что я услышал, было:
– Ты бы видела выражение его глаз.
Если она начнет мечтательно говорить о глазах Клиффи, меня стошнит.
Я ринулся к ней, выхватил телефон из ее рук и выключил.
– Эй! – воскликнула Анна, вставая на колени и пытаясь отобрать телефон.
Я засунул его в задний карман.
Анна бросилась вперед и вцепилась в мой ремень, чтобы подтащить ближе и дотянуться до телефона. Я не ожидал, что она настолько напористая. Мне казалось, она будет испытывать угрызения совести, прикасаясь ко мне вот так.
Очевидно, я ошибался. Ее лицо очутилось прямо напротив моей промежности, пока она пыталась залезть в задний карман моих штанов.
Я взял ее за плечи, оттолкнув на расстояние вытянутой руки.
Она глядела на меня с застенчивой улыбкой.
– Тебе просто
