За ним возникла помрачневшая пара инструментов.
– Отличная работа, солдаты! – прокряхтел Артем, – мы таких сук еще перебьем ого-го!
Егерь с подозрением оглядывал больно уж мелкие туши волков. Вдруг посмотрел на Зевса: тот присел рядом с хозяином и буравил кавказца щенячьим, слепым взглядом, держа в зубах оторванный от волка кусок мяса с которого медленно стекала багровая кровь.
Зевс таки послушался и с досадой выплюнул аппетитный кусок волчатины, отвернувшись от своего сурового хозяина.– Такие подарки мне не нужны… – вздохнул Егерь. – Брось!
Перевозчик немного помолчал, но после сказал:
– Паршивенькая ситуация. Это не волки, а щенки. Слишком маленькие туши. Значит, основной выводок еще где-то бродит.
– Черт бы их побрал… – просипел Артем. – Ну давайте, парни, еще пошарим тут, меня тоже не отпускает чувство, что не всех мы гореть в аду отправили…
Он поглядел на свинцовое небо.
Юноши явно были не в восторге от принятого решения, но делать нечего.
Они окинули взглядом округу, вновь обыскивая территорию на предмет волков, но, как и раньше, их встречали только осунувшиеся, безглазые дома.
Уже темнело и возвращаться было бы глупостью. Егерь решил, что лучше будет остаться переночевать здесь, в деревне, а заодно и прочесать оставшиеся домики на всякий случай.
Так, команда снова тихо поплелась по старой деревне, осматривая каждый дом и теперь, еще тщательнее оглядываясь по сторонам. Дабы ускорить процесс они вновь разбились по пятеро и каждая из групп вновь держала зрительный контакт с соседней, дабы в случае нападения было больше шансов отбиться.
По треснувшему шиферу крыш забарабанил дождь, скопища туч стали искриться молниями. Погода портилась.
Хриплый и Даня нырнули в очередной разваленный временем дом. Чеснок и Ваня остались снаружи, а Егерь с Дубом принялись шмонать рядом стоящий гараж.
В доме, куда шагнули Артем с его племянником, было пусто: вокруг только разбитое стекло да ворох мусора.
– Етить черта за ногу, – гаркнул Артем. – Срань господня!
– Что такое, дядь?
Ответом юнцу послужил болтающийся на веревке труп.
Бедолага повесился прямо на люстре, которая только чудом держала своего почившего жильца. Рядом валялся изъеденный червями деревянный стул, с обломившийся ножкой.
Сколько мертвяк тут висел неясно, но точно не больше двух-трех лет – кожа сгнила, но не полностью и сейчас представляла собой тонкую, изорванную гнилую пленку, покрывающую трухлявый скелет.
На столе стояла нетронутой пустая бутылка водки, пистолет и записная книжка.
Старый пол томно заскрипел, когда Хриплый сделал пару шагов к столу. За дядькой юркнул и Данил.
Артем, приблизившись к самоубийце, стал внимательно разглядывать его безобразное лицо, которое и при жизни было не в лучшем
