я уехал к матери в Америку, вот вернулся. Ты меня пугаешь, Алексей. Ты б пил поменьше и из-за баб расстраивался.
– Может помочь? Чего-то ты похудел.
– Кроме гамбургеров есть было нечего, а я их не ем. Отойди от лифта, дай пройти и убери за собой, аромат дешёвого пива на всю лестницу стоит.
Глеб скрылся в лифте, а Лёха так и остался стоять. Опять будет ходить сюда вереница женщин, опять ему смотреть в глазок и пускать слюни. Видеть, как Глеб приводит очередную красотку, представлять, чем они будут там заниматься в его шикарной квартире, как он целует, раздевает дамочку, а ему останется только воображать и удовлетворять самого себя… Ну почему одним всё? И внешность, и обаяние, и деньги, и квартира, а другим ничего?
Только поздно ночью, Глеб закончил наводить порядок и без сил повалился спать, в свою кровать, с удобным матрасом в огромной комнате с высокими потолками. Завтра с утра он возьмет адрес у Вовки и съездит к Владу, и попробует его не довести до сердечного приступа.
Глеб вышел из машины, и сразу увидел Влада, играющего со своим малышом в мяч. Он закрыл машину и медленно пошёл в их сторону. Словно знак свыше, мяч полетел в его сторону. Глеб поймал его, и тут же к нему подбежал малыш.
– Моё, – сказал он капризно.
Глеб присел.
– Привет, малыш. Как ты вырос!
– В чём дело? – услышал он голос Влада.
Глеб отдал малышу мяч, медленно встал и поднял голову, его глаза задорно сверкнули. Он улыбнулся своими ямочками.
– Твою мать… – протянул Влад и схватился за горло, как будто его что-то душило.
– Да, действительно, дерьмо случается, – улыбнулся Глеб.
– Мать твою… Что это?
– Друг, спокойно, дыши ровно. Это я, я жив, и больше пока умирать не собираюсь.
– Тебя воскресил дьявол?
– Нет, просто под моим именем захоронили одного парня, похожего на меня. А я жил под его именем, потому что потерял память.
– Охренеть можно. Пойдём-ка сядем. Сыночек, – обратился Влад к малышу, – иди, посиди в песке, а то папа сейчас будет ругаться.
Малыш поскакал к песочнице, а Глеб и Влад сели рядом на скамейку.
– Я никак не могу осознать… Мы ведь похоронили тебя. Хотя где-то в глубине души я не верил, что тебя нет, у тебя, как у кошки, семь жизней
– Да, с самоубийством у меня никак не получается.
– Как ты и где ты жил это время?
– Всё так странно, я проснулся, мне сказали, что я Моденов Даниил, а потом пришли «мои» родители, жена, и все меня признали.
– Но почему?
– Видишь ли, по чудовищному стечению обстоятельств, в машине, в которую въехала Скорая, ехал человек, очень на меня похожий. По всей видимости, это был мой брат по отцу. Ведь маменька моя никогда не знала, кто мой отец. Ну и благодаря безалаберности моей матери и братишки-дебила, никакой экспертизы не было, всё обошлось опознанием.
– Володя сказал,
