по дороге, ведущей к воротам Города.
Ковбой Гарри
Мишке показалось, что головокружительная скачка продолжалась целую вечность.
Как бы чудесно ни было мчаться на резвом мустанге, какой бы восторг и предчувствие приключений ни распирали его, он всё-таки здорово устал и вздохнул с облегчением, когда конь снова перешёл на шаг. Мишка выглянул из-за спины индейца и увидел высокий каменистый холм, кое-где поросший травой. На его подножье падала тень от высокого дерева, одиноко стоявшего на открытой равнине в стороне от двух небольших рощиц. «Рисунок! – понял Мишка. – Место и время встречи!»
Возле дерева никого не было, и Токалу Ска огляделся с явной настороженностью. В этот момент из ближайшей к ним рощи показался всадник. Не индеец. На нём была светло-синяя рубашка и чёрный жилет, а то, что издали можно было принять за широкие кожаные штаны, оказалось особым предметом одежды, который ковбои Дикого Запада надевали поверх штанов. Мишка не знал, как правильно называются эти кожаные ноговицы, но назначение их понимал: они защищали ноги всадника от ушибов и острых веток. Образ ковбоя дополняли характерная тёмно-коричневая шляпа и клетчатый шейный платок. Мишка гадал, окажется ли у него на поясе пистолет, но пистолета не было.
В отличие от индейцев ковбой сидел верхом в седле и управлял лошадью с помощью уздечки.
В первый момент при появлении незнакомца Мишка встревожился: белый человек мог оказаться врагом. Но, заметив Токалу Ска, ковбой поднял руку, и вождь ответил таким же приветственным жестом.
– И как это ты ухитряешься приехать первым, даже если встречу назначаю я! – вместо «здравствуй» выпалил ковбой, когда они сошлись в тени раскидистого дерева.
– Хау, брат. Я тоже рад тебя видеть, – ответил индеец, как показалось Мишке, пряча усмешку.
Стало быть, это и есть Отаэйе. И ничего удивительного, что вождь назвал его братом. Индеец так может обратиться и к другу, и просто к доброму знакомому.
– А это кто? – спросил ковбой, глядя на Мишку.
– Вакпа Ку, – ответил вождь. – Он ищет собаку. Она убежала с твоим посыльным.
– Собаку? Эту, что ли? – Отаэйе громко свистнул, и откуда-то из-за деревьев выскочил… Верный!
– Верный! – закричал обрадованный Мишка. – Верный, ко мне!
Пёс его узнал. Подбежал, виляя хвостом-колечком, прыгнул, лизнул в щёку. Мишка крепко схватил его за ошейник, чтоб не вздумал больше никуда удирать. Теребя густую шерсть на загривке, он принялся выговаривать бродяге за своевольное поведение:
– Разбойник ты, Верный! Сбежал от хозяина, а я тебя ищи, да? Вон в какую даль забрался. Василий Дмитриевич уже, наверное, в полицию заявил, что тебя украли. Ни стыда у тебя, ни совести, бандит!
Так мама всегда говорила, если дети безобразничали: «Ни стыда у вас, ни совести!» Мишка постарался произнести эти слова строгим голосом, хотя, если по правде, на «бандита» он ни капельки не сердился. Даже был ему благодарен, ведь без Верного не было бы этого
