вежливая просьба. Как тут откажешь.
– Я не шучу. Не нравятся мне твои взгляды. Ты меня знаешь.
– Да ладно, не буду.
Он честно закрыл глаза и поднял ведро.
– Да ниже держи. Вот так ништяк. Лей по кропалю.
– Я тут твой рапорт прочел. Очень даже ничего…
– Учись, сухопутное, пока я жив. Лей.
– Я не к тому. Ты, оказывается, умеешь без фени мысли излагать. И довольно связно.
– Так это ж на бумаге. Лишние слова писать лень. Лей.
– Правда, зачем? Неужели так въелось? Ты ж военно-морской ВУЗ с отличием закончил.
– Всё-то ты знаешь, краснопёрый, – он пофыркал, – Что ещё знаешь? Лей.
– Да так, в общих чертах…
– Хорош. Ставь ведро, но не вздумай… ты понял!
– Да понял-понял… не митингуй, не на броневике.
– Ты тут так не базарь, пацан. Ильич – икона. Порвут, как газету.
– Та да. Я что-то не подумал.
– Нам ксивы нужны. Пусть и левые. А то мы с тобой до первого вертухая прыгать будем. На нелегале тяжко, а без воздуха вообще торба. У меня там понты какие-то есть лавэ, но это ни о чём.
– Мне с тобой переводчик нужен. Давай как-нибудь на литературном.
– А может тебе ещё тёлку центровую подогнать, напоить и разогреть? Можешь повернуться – оделся.
– Да хватит! Сколько можно?
– Сколько нужно, мажор. И не напрягай меня.
– Неконструктивный у нас диалог получается.
– Без базара. Ты дело говори. Че ты порожняк гонишь?
– Ох, блин, – Егор потер голову, – За что мне всё это?
– Где-то ты, мусор, криво нарезал. Может в прошлой жизни?
– Я тебе в последний раз говорю…
– Да ладно. Понял я. Не стучи лысиной по паркету. Я просто тебе погоняло еще не придумал.
– И не надо. Меня моё имя вполне устраивает. В отряде даже позывной такой был.
– Поесть надо. И валить по-тихому. Этого сладкого приболтаем, чтоб конверт подписал и по-шустрому отправил.
– Ты не думал, что его арестуют, допрашивать будут из-за нас?
– Похер, – она посмотрела на него с непониманием, – А че ты за него рубишься?
– Да он то ни в чем не виноват. Тебя вон, как родную, вчера тягал, раздевал, укладывал. Я аж сначала заподозрил его. Но потом прояснилось…
– Че прояснилось?
– Да у него жена при родах умерла с ребенком. Поздно рожала.
– Понятно. Бывает… – равнодушно протянула девушка.
Егор понял, что не найдет здесь понимания и решил не продолжать больше, но она неожиданно сказала:
– Его по любому трепать будут. Ладно, твою маляву сами кинем, а он отбазарится как-нибудь. Пусть на нас валит, как на мертвых. На том и порешали.
Она подхватила пустое ведро и ушла в дом. Егор поплелся следом, удивляясь
