и текла ведьминская кровь долгожителей. Дети еще не познали горя, не хлебнули его сполна, и не виноваты в грехах своих родителей. Все это было только на совести Катарины и больше ни на чьей.
***
В город они прибыли ранним утром. Двое суток езды в крытой телеге со всеми девочками и младенцем на руках вымотали Катарину. Но в городе она не была уже очень давно и теперь боязливо оглядывалась по сторонам. Кажется, что след инквизиции остался везде в округе… Уже на подъезде к городским стенам виднелись столбы с кострищами. Здесь проводили показательные казни. Инквизиция ушла, но жители города, кажется, продолжали заниматься самосудом. Только в стенах ковена им ничего не угрожало и необходимо было поскорее добраться туда.
Девочки старались не смотреть на лобные места, где в некоторых местах все еще валялись обугленные кости. Вскоре их окликнули. Это был неловкий уродливый карлик, завернутый в балдахин больше него самого. Из-под капюшона торчал лишь большой морщинистый нос.
– Эй…эй вы! Эрстед?
Катарина осторожно кивнула. Карлик выдохнул и вновь подал дребезжащий высокий голос:
– Следуйте за мной.
Ведьмы собрались кучкой и последовали за странным провожатым. Впрочем, Кэт такое стечение обстоятельств не удивляло. Скорее, она просто была напугана не меньше, чем ее дочери. Что их ждало в стенах ковена и могли ли они рассчитывать на их покровительство в дальнейшем? Им бы сейчас как никогда понадобилась защита. Правда, в глубине души Катарина понимала, что ничего хорошего от этого визита ждать им не приходилось.
Виляя вслед за карликом по узким улочкам города, который еще спал, ведьмы вскоре добрались до узкого лаза, сквозь который виднелся проход, закрытый тяжелой дубовой дверью.
– Идемте, мы почти дошли. Верховная Мать ждёт вас.
Внутри Кэт мгновенно что-то перевернулось. Почему-то одно единственное упоминание о Верховной ведьме ковена заставляло ее переживать сильнее нужного. Она покрепче перехватила младенца на руках и скомандовала девочкам идти впереди.
Они без труда пробрались до двери, затем карлик открыл ее каким-то уж очень ржаво выглядящим ключом: внутри механизма замка что-то неестественно щелкнуло, перекатилось, и только после тяжелая преграда сдвинулась с места, пропуская их внутрь. Следующие пять минут спуска куда-то под землю показались всем ведьмам вечностью. Один лишь карлик вел себя естественно, юрко и быстро перебирая большими ногами в мягких кожаных оплётках.
Вскоре они попали в просторный коридор, освещенный множеством факелов. Свет огня дарил уверенность и успокаивал, но Катарина знала, что это ощущение обманчиво. Она была готова ко всему, поэтому еще крепче стала прижимать к себе младенца. Тот неловко закряхтел, просыпаясь и уж было хотел заплакать, но мать шепнула заклинание, которое тут же заставило его вновь сонно сомкнуть веки. Применять эту магию на детях им было недозволительно, однако, Кэт несла на руках не дитя, а всего
