щёку кулаком.
– Предлагай.
– В лучших традициях и согласно военной науке – уничтожаем флагмана. С остальными как получится. Скорее всего – сами уйдут.
Иван прикрыл глаза, помолчал. Решение уже пришло, вот только… А впрочем…
– Мара с ней, с наукой этой! Приказываю уничтожить все три десантных транспортника.
– Не понял, – удивился Серый. – В чём смысл? Без руководства они всё равно операцию прекратят.
– А надо, чтобы и повторять не захотелось. Даже и с руководством. Мы с тобой до посинения можем тут их железные игрушки ломать. Испугаются они только тогда, когда увидят, как их задницы может вдребезги разнести. А чего это ты, Серый, засомневался вдруг?
– Да я не против, – деловито пояснил штурмовик. – Просто, если с тактической…
– Надо со стратегической! – отрезал Иван. – Огонь на поражение!
– Кондрат! – неслышно поинтересовался Серый у электронного коллеги. – Ты надоумил?
– У меня в архиве такого решения нет, – отозвался тот.
– Значит, сам думать начал командир. Хорошо.
Пузатая туша десантного транспортника даже не вздрогнула, получив тяжкий удар в борт. Уж очень велика посудина. Но за ним последовал второй, третий… Пятым выстрелом Серый поразил двигательный отсек. Несколько секунд ничего не происходило, величественный мастодонт всё так же парил над самой кромкой атмосферы. Выстрелов Серого, казалось, даже и не заметил. А затем… На месте красавца-корабля беззвучно вспухло ослепительно-белое облако, разбрасывая во все стороны ошмётки, куски и осколки. Это оказалось самым страшным: ни взрыва, ни пламени, ни звука. Просто куча клубящегося и расползающегося в стороны мусора там, где только что гордо задирал нос военный корабль. Иван не просил, но оптика Серого услужливо приблизила последствия взрыва: куски обшивки, части конструкций, люди… Пятьсот десантников, да экипаж там ещё сколько-то. Всё это месиво медленно погружалось в голубоватую дымку атмосферы. Те куски, что успели зарыться поглубже, начинали светиться, раскаляясь, всё ярче. И становилось их всё больше.
Краем глаза Иван заметил второе облако, вспухшее слева, а за ним и третье. Серый никаких драматических пауз не делал, у него работа, не до театральных глупостей. Крики о помощи, сумбурные, бестолковые команды, неразборчивые вопли – всё стихло враз и повисла в эфире жуткая, тягучая тишина. Иван откашлялся, повременил секунду, с духом собрался. Не каждый день приходится, так-то… Ну, да ведь и не я к вам домой припёрся!
– Ты меня слышишь, адмирал? – спросил глухим, точно из бочки, голосом. – Пока летишь до Сэли, павлин безмозглый, постарайся придумать хоть какое-то оправдание своей тупости. Чай не каждый день ваш флот по две тысячи убитыми теряет? За пять минут!
Лицо адмирала, занявшее весь экран, растеряло былое величие, постарело, осунулось.
– Мы думали просто навести порядок, – пробормотал едва слышно. – В этом
