немного помолчала, а потом спросила:
– Вы заметили, сколько у нас уже «перебоев» за этот месяц?
– Заметил, – сказал Алистер. Он действительно отметил про себя, что «перебои» стали случаться чаще, но пока серьёзно не задумывался над этим. – Немало. Их число растёт.
– Больше вам скажу: это происходит не только у нас. Неделю назад звонил один мой друг из Оттавы. Он тоже жаловался на увеличение числа пациентов с «перебоями». А вчера я читала статью Хебера. Кстати, любопытная статья, рекомендую!
– Спасибо, – кивнул Алистер. – Насколько я понимаю, он тоже пишет про увеличение количества «перебоев»?
– Да. Наш немецкий коллега проводил многолетние исследования и расчёты. И в результате пришёл к выводу, что это увеличение происходит везде, по всему миру. Отчасти это связано и с увеличением числа Восприимчивых в мире. Но даже если сделать скидку на это увеличение, всё равно получается прирост «перебоев». Хоть пока и не критический, но он есть. В статье эти расчёты очень хорошо представлены и заставляют задуматься о перспективах.
– По-моему, эта болезнь появилась относительно недавно, – припомнил Алистер. – Первые случаи были отмечены в конце девяностых годов прошлого века. А в 2105 году она была подробно описана Хоффманом.
– И заметьте, что она появилась в десятилетии, следующим за скачком нашей рождаемости в восьмидесятые, – добавила Эбби. – Понимаете, что получается?
Алистер задумался.
– В принципе, довольно логично… Потенциал постепенно повышается. Необученным Восприимчивым становится всё труднее совладать с ним. Известно же, что увеличение нашей рождаемости сопровождалось ростом способностей к Восприятию. Средний потенциальный Восприимчивый, появившийся на свет в восьмидесятых или тем более в девяностых годах прошлого века, сильнее потенциального Восприимчивого, родившегося в семидесятых годах, не говоря уже о шестидесятых.
– Знаю, – улыбнулась Эбби. – Сама родилась в начале девяностых.
– Простите, забыл, – Алистер тоже улыбнулся, а потом продолжил размышления: – Средний возраст проявления Восприятия у тех, кто родился в восьмидесятые годы, составлял двенадцать-шестнадцать лет. Тогда понятно, почему болезнь Хоффмана дала о себе знать именно в конце девяностых годов.
– А теперь подумайте о том, что наш потенциал и сейчас продолжает расти. Это значит, что со временем число страдающих «перебоями» будет только увеличиваться. И хорошо, если это будет происходить постепенно, как сейчас.
Алистер нахмурился.
– Тогда придётся пересматривать сам вопрос о добровольности обучения Восприимчивых в общих школах. Придётся в обязательном порядке учить их, чтобы они хотя бы знали, как справиться со своей силой!
– Пока всё не так страшно, – сказала Эбби. – Уверена, что в Совете знают об этой проблеме. Если бы сейчас
